"Мне не нравится эта идея" - в ответ из зеркала на Альбиону настороженно глянула крохотная юная девушка в светло-синем бальном платье с узором цвета бронзы, начинающемся на плечах и заканчивавшемся чуть ниже талии. Одеяние было без рукавов, зато с легкой шлейфом-накидкой, пришитой поверх, которая также удачно скрывала ключицы и шею, покрытые чешуей, из легкой, но плотной ткани; также присутствовали лёгкие перчатки на тон светлее. Волосы, обычно распущенные и отчасти закрывавшие лицо, сейчас были заплетены в сложную косу, украшенную драгоценной, однако неброской заколкой - такая прическа выставляла на всеобщее обозрение четкие изящные черты. Из украшений присутствовала лишь неприметная брошь с медным камнем Оршла - её полукровка заказала у своего мастера, отдельно и почти что в тайне от деда, так как привычный кулон не подошел бы сюда. В общем и целом, образ, подобранный личным портным их семьи, был подобран весьма удачно: он не превращал девушку в зеркале в красавицу, однако правильным образом акцентировал внимание на её достоинствах, умело скрывая недостатки - впрочем, последних, к счастью, было немного, и они, скорее, являлись вопросом вкуса. Что же касалось мысли, промелькнувшей в её сознании, то, конечно, она касалась не самого наряда, по большей части: даром, что предпочитала носить совсем другую, куда менее женственную, одежду, а этот наряд - и то оценила. И очень была благодарна деду за помощь в этом вопросе - что бы Аль без него делала?..

Впрочем, ответ на этот вопрос и являлся причиной её мрачных мыслей: просто не пошла бы на бал и не морочила бы себе подобными проблемами голову. Однако, четыре дня назад с ней связался сам Галадрион, передавая послание с просьбой о встрече, и то, что он рассказал ей тогда, девушку совсем не порадовало. Однако его доводы были разумны: внимание со стороны аристократов (да и прочих тоже, но речь сейчас не о них), неизбежное зло, и лучше показаться всем и сразу (ну, почти), чем разбираться с каждым по отдельности. Причем, она так и не поняла: то ли вельможи до сих пор не знали, что Тишь и была новоявленной наследницей семьи Силиврен, то ли знали, но жаждали официального подтверждения - то ли всё вместе. Скорее, всё-таки первое: с вельможными лицами она виделась неоднократно, но никто так и не дал понять, что знает об её связи с Галадрионом. К тому же, она также учитывала то, какую лояльность проявлял к ней пожилой эльф всё предыдущее время, решила ответить ему взаимностью - и согласилась.

В конечном итоге, большую часть следующего времени она провела в родовом поместье в компании деда - училась спокойно чувствовать себя в платье (это, в принципе, было не очень сложно, с учетом довольно простого покроя и небольшого веса последнего), слушала рассказы о подобных мероприятиях и самое главное - училась танцевать. Хотя, нет, не так. Скорее, дед выучил её нескольким па и тому, как достойно продержаться в танце некоторое время. А больше трех - максимум - танцев ей всё равно не грозило, так как химера могла отговориться слабыми ногами - с учетом того, что многие на балу должны будут знать её, то, наверняка, отнесутся с пониманием. Всё же балы устраиваются не только ради танцев. Причем, в какой-то момент девушка начала смутно догадываться, что, скорее всего, Галадрион заранее предугадал её ответ - в поместье она получила от него платье, слишком хорошо подходившее ей, чтобы это можно было счесть простым совпадением. Она предположила, что, скорее всего, мужчина либо сделал так, чтобы портной, сшивший этот наряд, увидел её и уловил пропорции, либо узнал последние у мастера, у которого Альба иногда заказывала одежды. В любом случае, полукровка была благодарна.

Но всё это не значило, что она забыла обо всём и поддалась очарованию предстоящего мероприятия, погрузившись в мечты о нём - вовсе нет. Напротив - не взирая на то, что внешне девушка вела себя как обычно и старалась не портить настроение деду, настроение её было далеким от радужного, и будущий бал она воспринимала как тяжелую, но необходимую работу. Впрочем, если уж решила, что надо - значит, надо. С такими мыслям Альбиона поправила одну из прядей в прическе и вышла из комнаты, в которой заканчивала последние приготовления - внизу уже стояла карета, возле которой её ждал дед. Спускалась она также весьма аккуратно: если к новой трости - подарку Галадриона, гармонировавшему с нарядом - химера вполне привыкла, то вот к паре бальных туфлей на низком каблучке - еще не совсем, хоть и ходила в них практически постоянно практически постоянно в течении последних нескольких дней. Сперва натирало сильно, но, к счастью, недолго. Вообще, девушка была против обуви, однако Галадрион мягко, но решительно настоял: не то опасался за здоровье внучки, не то стремился следовать правилам этикета, не то по каким другим своим причинам. Скрепя сердце, Белая согласилась - но только на этот вечер, не более. Впрочем, она и сама понимала, что будет смотреться босиком довольно неуместно, и также не хотела выставлять деда скупцом, не желающим обеспечить единственную внучку парой обуви.

Ехали они сравнительно недолго, в основном, молча - но вот карета остановилась, и химера соскользнула на землю с помощью вышедшего заранее Галадриона, и осмотрелась по сторонам. Ей доводилось слыхать об этом месте раньше - особняк был столь велик и прекрасен, окруженный великолепным садом, что его регулярно использовали в качестве ориентира. Впрочем, внешний лоск, по большей части, оставил девушку равнодушной - да и сам её спутник, разбиравшийся во всём этом несравнимо лучше, подметил вслух некоторые недочеты. А после они вошли в зал, где уже собрались, похоже, все приглашенные, которые, правда, для Альби все были, как на одно лицо. Она совсем стихла - пускай и держалась с прежним достоинством - осматриваясь мимолетно, но принюхиваясь куда более внимательно, стремясь запомнить хоть кого-то из окружающих. Впрочем, те пока только расступались, пропуская последних гостей вперед, но девушка не сомневалась - она еще столкнется с ними.

Обведя залу взглядом Галадрион не мог не признать, что размах мероприятия было выше его ожиданий. Об этом свидетельствовало не только и не столько присутствие некоторых персон, сколько особый блеск в глазах отдельных людей. Что ж, пока им хватает ума обходить его род стороной, могут играть во что хотят. Единственное, что вызывает беспокойство - хозяйка вечера. Молодая и, безусловно, талантливая девушка - не каждый может организовать вечер такого уровня. И ведёт себя безупречно, даже перед людьми с высшим чином. Такие живут ярко и... недолго, насколько мог судить граф из своего опыта. Всё не обязательно заканчивается смертью, но когда кто-то баламутит воду, шансов выйти из неё сухим у этого человека немного. Нередко в своей самоуверенности люди забывают, что под водой хватает камней - и, как следствие, спотыкаются об них, если только не обладают огромным талантом или удачей. Обладает ли ими Вельвет - покажет лишь время, эльф надеялся лишь на то, что сегодня не будет никаких курьезов и он с внучкой благополучно вернутся домой.
На приветствие Вельвет граф ответил лишь лёгким кивком, и его внимание вновь перешло на Альбиону. В девушке чувствовалось то ли напряжение, то ли настороженность - но этого стоило ожидать. Эльф был рад видеть, что она остаётся сама собой, а не пытается подражать этим лицемерам. Также, граф про себя отметил, что в этом наряде девушка выглядит даже лучше, чем он представлял. Если бы не его присутствие, её бы наверняка облепили улыбками неоперившиеся юнцы, мнящие себя молодыми орлами. При этой мысли Галадрион едва удержался от того, чтобы хмыкнуть, и вместо этого ещё раз обвёл суровым взглядом присутствующих на балу юношей. Ни одного, кого можно было бы счесть хотя бы наполовину достойным. Печальное зрелище.
Между тем, вечер не спешил подходить к кульминации. Стоило прийти ещё позже... Из разговоров вокруг эльф понял, что некоторые гости всё ещё не пришли - надо признать, они оказались более прозорливы, чем он. Старость?
Чтобы немного развлечь Альбиону, пожилой граф обратил её внимание на закуски, рассказывая их происхождение и чем именно они заслужили быть поданными на этом приёме.

От привлекшего внимание химеры мужчины пахло совсем немножко душистой водой и в гораздо большей степени - шелками и атласом, чернилами, кувшинками, книжной пылью, вином и мёдом; также, судя по запахам, он был сдержанн, спокоен и немного устал. Все эти ароматы были сбалансированными и вполне приятными. У деда вопрос полукровки не пойми с чего вызвал улыбку (скорее, внутреннююю, так как лица она его не видела). Как бы там не было, он ответил на её вопрос, ответив, что незнакомец, заинтересовавший его внучку - брат и советник короля Дарт Саорис. Это имя ей доводилось слышать, но лично, само собой, знакомы они не были; не сказать, что статус того человека вызвал у неё какие-либо эмоции - скорее, она просто приняла услышанное к сведению. И спрашивала, в основном, ради того, чтобы понимать, как к нему обращаться, в случае чего. Нельзя было сказать, что мужчина понравился девушке или нет - но она всё равно выделила его для себя: он пах приятнее, нежели остальные, да и держался тоже достойно. О последнем Альба могла судить, краем слуха услышав его разговор с другими аристократами, когда тот не стал раздувать конфликтную тему, дипломатично переведя течение беседы в другое русло. Целительница оценила такой ход. А в следующий момент Саорис обернулся к ней и кивнул, возможно, даже улыбнулся - и Аль ответила ему тем же, бросив взгляд и кивнув сдержанно, отвернувшись после.

Тем более, что в этот момент девушку отвлекли: к ним подошел высокий человеческий мужчина, от которого пахло сталью, оружейным маслом, камнями Оршла, кровью и, вместе с тем, как ни странно, ландышами. Полукровка не знала его, но догадалась быстро, что это телохранитель, нанятый Галадрионом - последний говорил о нём ранее.

Чуже тактильное приветствие она перенесла сдержанно; в то же время, этот момент вновь напомнил ей об еще одной неприятной, однако неотъемлимой детали этого вечера - прикосновениях. Разумеется, это не было для неё новостью: какой же бал без танцев и, соответственно, тактильного контакта?.. Но сейчас это вспомнился особенно остро. Впрочем, Альбиона по праву гордилась своей выдержкой и самоконтролем - поэтому знала, что не выдаст своей настороженности. Ну а напряжение легко спишут на то, что ей сложно танцевать без трости, а также некоторым стеснением перед незнакомцем - проще объяснения не придумаешь.

В этот момент к ним вновь подошли - высокий светловолосый мужчина, тоже человек и вот удача - также почти не пользовавшийся душистой водой. Знахарка вдохнула его запах: самые разные письменные пренадлежности, драконы, драгоценные камни, какие-то металлы; он же говорил о несколько беспокойном, но, в целом, довольно лёгком характере. Тоже неплохо... Про себя Альбиона придирчиво сравнила запахи Дарта, того мужчины, что подошел к ним с дедом, и Алана - и всё же выбор однозначно был в пользу последнего: он вызывал у химеры доверие и умиротворение - чего не скажешь о первых двух. Да, они не вызывали отторжения, но... Нет, всё равно не шли ни в какое сравнение.

Подошедший спрашивал Галадриона, даст ли тот позволение на танец с его внучкой - и дед обернулся к последней. Очевидно, оставлял выбор за ней. Полукровка была благодарна ему за это; не то чтобы у неё было желание, но... Так было надо, да и к тому же у отсутствовали причины отказывать. Во-первых, прослыть гордячкой ей было совсем не с руки, требовалось поддерживать доброжелательные, по возможности, отношения. Во-вторых, это был шанс отмучиться с танцами - хотя бы с одним из них - не задохнувшись при этом от переносимой вони парфюмов при близком взаимодействии. Так что девушка молча склонила голову, соглашаясь и слегка, насколько позволяла трость, присев, как бы здороваясь.

- Поскольку Альбиона согласна, так тому и быть - проронил граф, наблюдая поклон девушки, после чего проводил пару задумчивым взглядом, вылавливая из памяти всё, что он знал о роде Кайнилл и об этом юноше в частности. После раздумий он был вынужден признать, что его подозрения на их счёт слишком поспешны, и, вероятно, продиктованы выработанной привычкой видеть везде двойное дно. Это был своего рода необходимый навык, но, однако, следует помнить также о том, что даже в высшем обществе есть место не только расчётливому разуму, но порывам сердца - особенно среди молодых людей. Граф обладал способностью видеть насквозь практически любые расчёты, но область чувств была для него уже не так понятна - поскольку своё сердце эльф похоронил очень давно. Вплоть до недавнего времени.
Между тем музыка преобразилась во что-то, что даже Галадрион нашёл приятным на слух. Действительно умелое и чувственное исполнение, достойное лучших времен правления Фиссета II. А если ещё вспомнить украшающие поместье скульптуры и тот факт, что Улиан занимались скорее наукой, а не искусствами - то становится ясно, что в этот бал вложено поистине много усилий.
- Граф, позвольте поинтересоваться: что Вы думаете о госпоже фон Улиан? - прозвучал вопрос от стража.
- Ничего. Пока ничего. Позиция стороннего наблюдателя имеет свои преимущества, но также и свою цену. Не заходя в воду, трудно судить о существующих в ней течениях и подводных камнях... - граф на время замолчал, нахмурив брови в размышлении, после чего продолжил - Что тебе известно о том, что связывает Вельвет с королевским советником?

Альбиона молча слушала Элна, но слова его не находили отклика в её сердце и казались совершенно чуждыми. Для молодого мужчины всё происходящее вокруг было в радость, а мир вокруг являлся источником радости, ярких красок и захватывающих впечатлений. Плохо это или хорошо, химера судить не могла - если в этой среде он был счастлив, то так тому и быть. Но сама она отнюдь не разделяла его восторга и энтузиазма: она и без того прожила и повидала достаточно много, да еще и являя собой то существо, которое не станет очаровываться красивой картинкой. А, во-вторых, стоило только вспомнить шелест родного леса, запах трав и книжной пыли, шум ручейка, скачущего между камней и редкий щебет птиц - и образы светлого зала, роскошных нарядов окружающих и ломящихся от изысканных явств столов сразу меркли.

И не только это вспоминалось химере. Запахи крови и боли, ставшие уже настолько привычными, что уже почти не тревожившие чувствительное обоняние. Выгибающееся дугой от боли тело: обезазбаливающее закончилось невесть столько пациентов назад, и остается лишь сунуть по деревянному огрызку в руки и рот, чтобы больной не поранил себя. Приглушенные рыдания больных у тела того, кого знахарке всё же не удалось спасти - слишком поздно её позвали. Тихо и жалобно всхлипывающий ребенок, измученный лихорадкой. Стоны - уже почти неслышные, так как человек просто уже не может кричать, сорвав голос между приступами выворачивающей наизнанку боли. Дрожащие руки, сминающие кошель, и неловко сгибающиеся, отсчитывая последние монеты, ушедшие на оплату знахарю, пальцы.

Здесь всему этому не было места: порог дома примерно половины этих господ, если не больше, Альбиона никогда не переступала - потому что в них в ней не было нужды. У них всех были деньги на амулеты с золотым амулетом Оршла, который залечивал страшные раны в считанные мгновения и даже возвращал с того света. Но подобное средство было столь же дорогим, сколь же и ценным - и относительно не многие могли позволить его себе. Остальным же приходилось довольствоваться услугами лекарей - и полукровка никогда не оставалась без работы. Но все эти люди и прочие, что сейчас окружали её, не ведали всего этого. Нет, она не считала, что у аристократов такая уж счастливая и довольная жизнь, где не было места каким-либо серьёзным проблемам - отнюдь. И всё же, для неё, по локоть окунувшей руки в кровь и грязь повседневной жизни, слова Элна касательно печальной реальности потерь и утрат и горечи в улыбках окружающих звучали... Нет, не лицемерно - аристократы тоже несли потери, порой - немалые. Но они всё равно свидетельствовали о некой оторванности от реальности со стороны Кайнилла и, почти наверняка, всех остальных.

Но Альба не собиралась упрекать в этом ни его, ни кого-либо другого. Жизнь несправедлива - эту истину она усвоила с ранних лет: кто-то может позволить себе спать на бархате, одеваться в шелка и есть с золотой посуды, а кому-то остается лишь помирать с голоду. Вырастя в глуши и являя собой обычное человеческое существо лишь отчасти, она как бы одновременно и находилась в гуще событий, и сохраняла определенную дистанцию между собой и всем остальным - и уж точно не была идейным борцом за права простого народа. Полукровка старалась делать своё дело максимально хорошо и поддерживать важных ей существ, а всё остальное оставляла на волю судьбы. И если последняя распорядилась так, что о печалях и тягостях жизни рассуждал тот, кто пережил, в лучшем случае, половину из них - что ж, Альбиона выслушает его молча с вежливой понимающей улыбкой, и уши у неё не отвалятся.
- Я разделяю Ваши переживания, господин Кайнилл, - мягко сказала она вслух, совершая очередное па, а затем вновь приближаясь к Элну. - Сейчас многим и в самом деле приходится очень непросто. Настали сложные времена.

Тем не менее, полукровка выдохнула скрыто с некоторым облегчением, когда танец всё же подошел к концу и пары вокруг замерли, повинуясь наступившей относительной тишине после отзвучавшей последней ноты.
- Спасибо и Вам, господин Кайнилл, - мягко откликнулась Тишь в ответ, присев в реверансе, а после принимая руку мужчины. - Я рада, что мой первый танец состоялся именно с вами.

Они подошли к деду, и она с благодарностью приняла от него трость, с облегчением опираясь на неё - всё же так было куда более привычно. И теперь просто наблюдала за происходящим в зале, заодно незаметно прислушиваясь к разговору Кайнилла с Галадрионом.

Отредактировано Альбиона Силиврен (07.02.2021 05:40:42)

Эльф со всем вниманием выслушал ответ стража и его заверения в безопасности сегодняшнего мероприятия, но в ответ на них покачал головой:
- Я верю, что брат короля принял все необходимые меры, но вероломство Всадников не стоит недооценивать. Нужно сохранять бдительность, даже если опасность невелика.
Граф ещё раз оглядел людей в зале, пытаясь угадать их настроение. Если даже такой светский отшельник как он осознал опасность, пусть и запоздало, то что насчёт них? Многие из его старых знакомых отсутствовали, но число собравшихся не было малым. Как сторонника короны (пусть и не самому рьяному), Гадриона должен радовать тот факт, что городом ещё не до конца овладел страх, но разум эльфа твердил, что устраивать подобные собрания - неоправданный риск. Даже если предположить, что власти города готовы к налёту Всадников даже в большей мере, чем может показаться, со стороны гостей участие в этом вечере видится эльфу пренебрежением к собственной безопасности.
Голос Элна заставил Галадриона отбросить лишние мысли. Молодой человек довольно неплохо скрывал своё волнение, но кого-то столь опытного, как граф, оно было очевидно.
- Я понимаю ваше затруднительное положение, и искренне желаю, чтобы вы - и мы все - достойно преодолели невзгоды. 
Было занимательно наблюдать за кем-то, чьи чувства были ещё так живы. Это качество быстро исчезает по мере взросления. И по последней улыбки юноши можно было сказать, что его взросление уже не за горами.
— Прошу прощения, Вы будете не против, если я присоединюсь к вашему разговору?
Галадрион отдал знак уважение брату короля.
- Это будет нашей честью, - проронил эльф, не меняя выражения лица, так что было сложно сказать, насколько эти слова искренни.
- Рад представить вам Альбиону, дочь моего сына, Ксанафия, - граф улыбнулся, глядя на внучку, - Сегодня я здесь, чтобы, пользуясь случаем, представить свою наследницу светскому обществу. Не ожидал, что вы также почтите вечер своим визитом.

Если ранее юный Кайнилл скрывал свои эмоции относительно достойно для своего возраста, то произошедшую сейчас заминку могли видеть все. Как и тот пыл, с которым юноша подошёл к вдовствующей графине. Аристократ, над которым властны эмоции, может быть опасен  - к счастью, в руках Элна не так много фактической власти. По возвращению в поместье стоит поразмыслить, зачем Вельвет держит юношу при себе.
- Ах, простите, что прерываю Вашу беседу, господа, но позвольте узнать: наслаждаетесь ли вы временем? - Галадрион надел на себя улыбку, которую можно было бы назвать галантной, если бы не пара холодных глаз, встречающих собеседника пристальным взором. Впрочем, хозяйку вечера в этот момент больше интересовали взгляды герцога и Элна, на которых и была, вероятно, направлена её чувственная игра. Подобное притворство для светского общество явление столь же нормальное, сколько и соблюдение правил этика, но эльфа не могло не удивлять, что кто-то - будь он хоть трижды юным - находит это поведение искренним. Графа даже посетила мысль, не является ли юноша бастардом, иначе отчего его воспитанием столь пренебрегли?..
Тем временем, Дарту, наконец, удалось прервать вдовствующую графиню, которая осмелилась критиковать короля под прикрывом наплыва чувств. Что ж, такова цена мягкого правления.
- ...прошу, поделитесь тем, что Вас беспокоит. Мне не хотелось бы превращать этот праздник в деловую встречу, но, если мои слова вернут Вам уверенность и помогут избавиться от гнетущих мыслей, я буду рад. Если позволите, мне также хотелось бы узнать и ваше мнение, Галадрион и Альбиона Силиврен: к сожалению, в последнее время мне редко удается подобные торжества, и я немного плохо осведомлен о настроении в светских кругах.
- Род Силиврен уже множество лет находится в стороне от светских кругов, насколько это возможно, поэтому моё мнение не может представлять мнение светского общества - граф покачал головой и продолжил ровным тоном - Но любые беспорядки неизбежно ведут к волнениям, тем более, когда угроза столь высока. Позвольте говорить откровенно. Наш враг могущественен и непредсказуем. Перед его лицом необходимо сплотить дух, поскольку разногласия ему только на пользу, - на этих словах взгляд Галадриона на секунду обратился к госпоже Вельвет, после чего вернулся к Дарту - и он может ими воспользоваться.

Вежливых, но неискренних слов хозяйки вечера Альбиона почти не слушала: та напрягала её изрядно, и зверь наконец-то смог сформулировать, что же в ней заставляло его настороженно дёргать ушами и скалить про себя зубы - она была... хищницей. Это ощущалось, скорее, даже не на уровне запахов - проклятый "аромат" парфюма, уж лучше гнилыми бы трупами пахло - сколько на уровне инстинктивного чувствования зверя, делившего большую часть окружающих на несколько категорий: "соперник", "добыча", "свой", "чужой" и "не интересует". Добычей Велвет для полукровки - равно, как и подавляющее большинство остальных - не была априори, своей тоже пока стать не успела - да и вряд ли когда-нибудь это сделает. Конкурент?.. Нет. Таковыми их с оборотницей никак нельзя было назвать: среда обитания этих двоих различалась разительно, и вряд ли за пределами аристократических сборищ - которые Альба вряд ли будет посещать регулярно в дальнейшем - пути их пересекутся. Так что, пока графиня для внутреннего зверя Белой пока стабильно оставалась "чужой", то приближаясь к статусу, то отдаляясь от статуса "не интересует". Так сложно было судить, покуда она находилась на чужой территории. Вот когда покинет это место, полежит у себя, подумает, разложит всё про себя полочкам - тогда и поймет, насколько её должна беспокоить фон Улиан. Конечно, в идеале, с последней требовалось встретиться еще хотя бы пару раз, в отличной обстановке - однако, откровенно говоря, Аль к этому совсем не стремилась. По крайней мере, пока: всё ведь могло и измениться - пускай химера в этом и сомневалась.

Впрочем, в какой-то момент Велвет с Элном отошли, очевидно - танцевать дальше, и лишь герцог задержался на пару минут дольше, высказывая свою благодарность за суждение, высказанное пожилым эльфом и полукровкой. Его слова также - похоже, это было неизбежно - несли в себе отпечаток аристократической вежливости и церемонности, но при этом всё же в них оставалось не в пример больше искренности, чем у тёмноволосой. Особых иллюзий на его счет у неё также не было, однако, как и Галадрион, не смогла найти причин - да и какого-то особого желания, если честно - чтобы отказаться от приглашения - так что, просто кивнула с едва заметной полуулыбкой.

Хотя, конечно, момент с едой всё равно оставался достаточно актуальным: аппетита девушка попрежнему особого не испытывала - его напрочь отбила ужасная смесь искусственных запахов. Хотя, теперь уже, притерпевшись, она не боялась хотя бы, что её вывернет наизнанку после первого же кусочка. И тем не менее, всё равно следовало быть осторожной: еда на празднике в значительной мере отличалась от привычной оборотнице - в сторону большей изысканности и затейливости. Ну, это если судить по тех закусках, что были выставленны в бальном зале... Впрочем, ничего по-настоящего серьёзного или непривычного желудку девушки не придвиделось - тем более, что выжила же она как-то после некоторых кулинарных экспериментов Коэна... Здешние же повара всё-таки живые, чувствующие, люди и иже с ними - по крайней мере, ей хотелось бы в это верить. В любом случае, никто не мешает химере поесть совсем немного. В образ "скромной юной девушки из хорошей семьи на своём первом балу" должно вписаться идеально. Опять же, потому, что ей хотелось в это верить.

Проводив мимолетно задумчивым взглядом Саориса, Альбиона обернулась к собственному деду. В нём чувствовалось напряжение - и в запахах, и в руках, пальцы которых на миг слегка сжались в кулаки. Впрочем, последний момент длился совсем недолго, и вряд ли кто-то, кроме самой девушки, заметил его. Интересно, что заставило невозмутимого эльфа среагировать так?.. Тоже ощутил фальш в словах Велвет, или же причиной являлось что-то иное?.. Как бы там не было, когда они остались одни, Белая протянула руку, ненавязчиво, но, в то же время, ободряюще касаясь его плеча.
- Не переживайте. Пока всё сравнительно хорошо, - сказала она мягко с тёплой усмешкой. - По крайней мере, мне хотелось бы верить в то, что для вас это так, - по её тону было понятно, что полукровка готова при необходимости поддержать и выслушать своего деда - сколь бы большой не была разница между ними. Хоть сейчас, хоть чуть позже, когда они будут уже в карете - а пока она просто рядом.

Отстранившись немного, оборотница оперлась спиной о ближайшую колону, прикрывая глаза. Вид у неё был спокойный и расслабленный, но при этом, наверняка, создавалось четкое ощущение, что она отдыхает от всего происходящего таким образом: от общей яркости и мишуры, дурных запахов, утомительного танца и новых, приятных и не очень, знакомств. А ведь прошло сравнительного времени - и впереди еще, наверняка, будет много чего еще. Не сказать, что понимание этого приводило Альбу в восторг, однако она понимала, что раз подписалась - значит, надо терпеть.

А вот и закончился танец и пришло время застолья: так что девушка, отстранившись от колонны, неспешно зашагала рядом с Галадрионом, ритмично постукивая тростью о богато разукрашенный пол. В обеденном зале мужчину и девушку встретил один из многочисленных слуг, провевший их за один из наиболее дальних столов, где их уже ждал герцог, которого оборотница при необходимости поприветствовала кратко с вежливой полуулыбкой, садясь вслед за дедом.

Когда рука девушки коснулась его плеча и после её ободряющих слов напряжение Галадриона постепенно ушло. Похоже, внучка уже могла читать его как открытую книгу. Граф не мог не улыбнуться: женщины в семье Силиврен всегда были очень чуткие.
- Всё действительно хорошо. - эльф кивнул девушке, показав признательный взгляд, и затем со вздохом продолжил - Только я, похоже, слишком стар для всего этого - вопреки содержанию этих слов, произнесены они были с ещё не сошедшей с лица эльфа улыбкой, и в них чувствовался скорее намек на веселье вместо усталости. Услышь эти слова кто-то присутствующих, они бы посмотрели на обычно невозмутимого графа как на незнакомца.
Наконец, все заняли свои места за столом и внимание собравшихся было направлено на преподнесенные слугами явшества. То, как были распределены места и даже содержание блюд могло рассказать внимательному наблюдателю немало интересной (для многих - необходимой) информации, но в данный момент все детали были для графа несущественны.
- Благодарю, что приняли подобное приглашение. Надеюсь, что моя компания вам не наскучит.
- Вряд ли в этом зале можно найти хоть одного человека, который заскучал бы в вашей компании, - Галадрион всё ещё пребывал в хорошем настроении, которое можно было почувствовать в его голосе. И пусть он с нетерпением ждал завершение вечера, ему всё ещё было интересно знать, что брат Его Величества хотел с ним обсудить.
Тем временем, угощения не заставили себя ждать, но эльф совершенно не чувствовал аппетита и потому на них даже не взглянул.
- Не расскажете, как проходят дела у вашей семьи?
- Как вы можете видеть, размер нашей семьи увеличился вдвое. Могут ли дела обстоять ещё лучше? - совершенно искренне произнёс граф, глядя на внучку.