Новый день и новый обход вокруг лагеря, зигзагом расходящийся от места их временной «стоянки» до условной границы дикого леса. Он патрулировал выделенную местность дважды в день – утром и вечером, в остальное время был занят другими задачами в лагере или уходил на охоту. Вместо него в патруль выходили другие, которые затем также, как и он, сменялись следующими постовыми.

В мобильном лагере не так много ремуо, поэтому работа находилась всегда и для всех. Помимо него было еще трое новеньких, за каждым из которых закреплялся свой наставник. Если в пределах лагеря они могли ходить, где угодно, то на задания отправлялись лишь в сопровождении "старшего". В первое время Чарли не покидало ощущение, что все это слишком напоминает Корпус. Что не удивительно, если вспомнить, кем был их лидер до основания Всадников. И все же здесь было иначе: отсутствовало принуждение и страх смерти за неповиновение приказам, а также вечная зависимость от одобрения смотрящих и от зелий. Последнее вообще воспринималось, как высшее благо. Не надо было спешить, оглядываться назад и помнить о роковых шести часах.

Впервые за пять долгих лет Рэм смог позволить себе остановиться и вдохнуть свежий воздух. Наполнить легкие кислородом и задержать дыхание на некоторое время, чтобы потом медленно выдохнуть. Повторить так несколько раз, на каждый последующий дольше задерживая дыхание и выдыхая еще медленнее, чувствуя, как от насыщения кислородом начинает слегка кружиться голова. Еще деместром он время от времени проделывал этот нехитрый трюк, но только будучи свободным смог ощутить вкус того, что даже увидеть сложно, не то, что потрогать. Мускатный орех и мята, иногда смола и корица – таков был для него вкус воздуха. И этот вкус постоянно менялся. Иногда он становился терпким, вяжущим и неприятно горьким – в лагере тоже не всегда было спокойно. Но несмотря на это в нем царила дружественная атмосфера, насколько она может быть дружественной в месте, наполненном ремуо разного калибра.

Чарли почти закончил обход и собирался уже повернуть обратно, когда учуял дракона. Не то, чтобы они были такой уж редкостью в джунглях, но с такого расстояния сложно определить – был то истинный дракон или же обращенный. И если с первыми они вполне неплохо сосуществовали, если друг друга не трогать, то, как поведет себя последний, предсказать было невозможно.

Если бы он был вместе с напарником, то скорее всего, один из них вернулся бы в лагерь, а второй пошел на разведку. Но Рэм был один, а значит в лагерь возвращаться ему пока рано. Чем ближе он подбирался к месту, тем сильней росло беспокойство. Он отчетливо слышал запах дракона, но не чувствовал его. Такое странное сочетание могло быть только в одном случае.

Если дракон был мертвым.

Огромная туша лежала среди деревьев с развороченным брюхом, возле которого копошилось дикое зверье, тут же отреагировавшее на внезапного гостя предупреждающим рычанием. Волки не едят падаль, если в лесу достаточно живности для пропитания. Значит, дракон был либо сильно истощен и ранен, когда они его нашли, либо был убит незадолго до этого. Звери скалили перемазанные в крови морды, сближаясь, с явным намерением проучить чужака - они первыми нашли дракона, это их добыча, и делиться они не собирались.

Драться с лесным зверьем он не хотел, тем более что мертвый дракон ему был без надобности, но как объяснить хищникам, что он только посмотрит и пойдет дальше по своим делам?..

Ощерившись когтями, ремуо зарычал, чуть пригибаясь к земле. Он не сводил взгляда с вожака, краем глаза отслеживая перемещения остальных членов немногочисленной стаи. Резко махнув хвостом, поднял ворох опавших листьев, заставляя волков дернуться и клацнуть пастью, продолжая недовольно морщить носы. Они нехотя отступали от туши, скаля зубы и всем видом показывая, что это все поблажки, на что может рассчитывать чужак.

Пятясь, ремуо подошел к дракону, все еще держа одну руку вытянутой перед сбой и не рискуя раньше времени поворачиваться к хищникам спиной. Он мог их всех перебить в случае нападения, но возиться здесь дольше положенного не хотелось, да и кровь снова оттирать от одежды – то еще удовольствие. Конечно, можно было их припугнуть огнем, но у этой стихии есть весьма неприятная особенность – помимо устрашения она искажала или вовсе стирала нужные запахи.

Отсутствие магической энергии у дракона Рэм заметил еще на подступах к месту, а вот недостающий орган можно было обнаружить лишь подойдя вплотную: рваные края раны да торчащие из плоти ребра – верный признак, что дракона убил обращенный. Такие раны не могли оставить волки или иной дикий зверь. Коснувшись окровавленной туши пальцами, поднял руку почти к самому носу, на мгновение позволив себе прикрыть глаза. Один… может быть, два часа, но точно не более трех. Дракона убили недавно; не смотря на теплую погоду, мясо еще не начало коченеть.

Вожак стаи мазнул языком по воздуху, снова клацнув челюстью, и зарычал чуть громче. У него, как и у его собратьев, кончалось терпение. Чарли не стал их нервировать дольше, чем ему требовалось, чтобы в ворохе всех запахов выделить нужный: запах обращенного, насквозь перемешавшийся с запахом дикого дракона, но все же неуловимо отличающийся от него.

Пока Рэм бежал по лесу, ведомый невидимым следом обращенного, в памяти короткими отрывками всплывало все, что он знал о мутациях. Знал он о них достаточно, но по большей части – из собственного опыта. Мутации у разных ремуо также уникальны, как и процесс их течения. У кого-то тело начинало трансформироваться почти сразу, другие же мутировали через какое-то время, у одних весь процесс занимал несколько минут, у других растягивался на час или более. Однако никаких знаний не хватит, чтобы определить скорость и время начала мутаций у конкретного ремуо, не видя его, но одно он знал точно: в момент изменения ремуо были наиболее уязвимы, а после него агрессия возрастала в несколько раз.
Если ему удастся поймать момент трансформации, то он вернется в лагерь с почти дармовым трофеем, если нет – трофей можно считать боевым.

След смешался с еще несколькими запахами, вынуждая замедлить бег, а потом и вовсе остановиться. Потянуло еще одним обращенным и человечинкой, причем запах был смутно знаком. Этот неуловимый оттенок Чарли смог бы различить, где угодно. Юстициары, как бы они ни чистили свои одежды, насквозь провоняли сырым камнем подземного корпуса.

Накинув на себя «невидимку», ремуо осторожно прокрался вперед, укрывшись за раскидистыми ветвями кустарника. Деместр и его смотрящий пытались поймать дикого ремуо – картина до боли знакомая и в дребезги рушащая планы на торжественное возвращение в лагерь с трофеем. Соваться к юстициару в компании двух ремуо, один из которых вскоре обезумит (если еще не успел мутировать, конечно), а мотивацию другого предугадать невозможно - явно не лучшая идея. Не смотря на дикую нелюбовь к Корпусу большинства деместров,  среди последних попадались и такие, кто чувствовал себя в его застенках вполне комфортно.

Между ремуо завязался бой. Смотрящий в нем не участвовал, предумотрительно отойдя на безопасное расстояние. Хотя действительно безопасным оно было лишь в случае полного отсутствия человека на поле боя. Желательно посмертно. Юстициар выглядел нерасторопным, амуниция была так себе, вооружение - и того хуже. Кинжалы против дикого ремуо?! Это что, первая охота?.. Нет, конечно, даггеры позволяли быть более мобильным по сравнению с тем же полуторным или даже одноручным мечем, но всем известно, что ремуо лучше держать на расстоянии, ибо никакая хваленая сноровка не спасет от длинного хвоста и острых когтей. Всем известно, кроме, пожалуй, этого конкретного индивида со стальными зубочистками. Либо он был настолько глуп и самонадеян, либо слишком сильно полагался на своего деместра.

Взгляд переместился на две сражающиеся фигуры. Те, как раз расцепились, расходясь в стороны и позволяя лучше разглядеть обоих. И если первый из них – тот, что стоял ближе к нему, был типичным представителем диких обращенных, то второй казался подозрительно знакомым. Он не знал ни имени, ни каких-то полезных характеристик – он его вообще не знал, но не раз слышал весьма нелестные отзывы о некоей ядовитой шестирукой зеленке. Вполне вероятно, что они даже сталкивались мимолетом в коридорах Корпуса, но не более.

Сражение, возобновившееся снова, закончилось внезапно и как-то слишком легко. Повисла тишина, нарушаемая лишь дыханием деместра да шагами смотрящего. Дикий еще какой-то время ворочался в жухлой траве, пока не замер.

Началось!

Громкий рев оглушил. Замешкавшийся юстициар тут же поплатился за свою небрежность и был отброшен в сторону – как раз туда, где притаился Чарли. Он отскочил в сторону, уворачиваясь от тела. Если бы кто-то внимательно смотрел в ту сторону, то заметил бы, что шорох кустарника был преждевременным – за секунду до того, как его потревожило уже мертвое тело человека.

Дикие всегда были буйными, а только что мутировавшие – были опасней вдвойне. Не успев хорошенько обдумать свое решение, Рем выскочил из-за деревьев, одновременно кастуя «воздушную петлю» и примериваясь к дикому. Его не просили о помощи, но он уже был в подобной ситуации – когда Зериму стало любопытно проверить выучку деместра и столкнуть его с только что мутировавшим диким. Тот бой закончился в пользу Чарли, однако повторения он не желал. Добровольно-то уж точно.

Невидимое лассо сомкнулось поперек горла ремуо, тут же затягиваясь в петлю и опрокидывая на землю. Успешно, да вот только не на того ремуо. Даже с отличным зрением и постоянной практикой, сложно захватить нужную цель, когда она постоянно кружит, сменяясь местами со своим оппонентом.

Выругавшись и спешно развеяв заклинание, ринулся вперед, в прыжке настигая дикого и увлекая за собой на землю. Плечи полоснуло болью, но и его когти глубоко впились под кожу обращенному. Перекатившись по земле, рывком поднялся на ноги, сбрасывая невидимость и отвлекая внимание ремуо на себя, таким образом давая возможность деместру подняться.

Только что мутировавший был агрессивней, но вместе с тем менее расторопным из-за крыльев – новая часть тела с непривычки только мешала, снижая скорость и маневренность, однако давала бонус в дополнительной преграде, от которой приходилось постоянно уворачиваться. Крылья были значительно длиннее рук или лап. Они были длиннее даже его хвоста. Быстро смекнув, что это преимущество, дикий не подпускал к себе близко. Даже когда удавалось зайти со спины, все что тому требовалось сделать – это резко развернуться, сбивая с ног. В одну из таких ловушек, Чарли попался намеренно, позволяя протащить себя по земле, но взамен оставляя поперек кожистого крыла ряд длинных полос от когтей. Теперь в ближайшее время он точно не взлетит.

Отредактировано Чарли Стим (16.06.2020 04:33:54)

Они старались держаться на расстоянии друг от друга, чтобы не мешать атакам и не попасть случайно под удар «своего же». Хоть они обучались в одном Корпусе, но техника у каждого была разная. Даже тем, кто привык работать в команде, при смене ее членов, необходимо притереться друг к другу, чтобы добиться максимальной отдачи от каждой атаки. По короткому наблюдению, что успел сделать Рэм, многорукий привык полагаться на себя, да и будь наблюдение более длительным, сомнительно, что с ним кто-то смог бы работать в паре. Вполне возможно, что деместр воспринимал его помощь как помеху. Потому лишний раз Чарли старался не лезть под руку, а точнее –  под все шесть. Не смотря на осторожность, действовали они вполне слаженно, поймав свой особый ритм на троих.

С когтей активно капала кровь от израненного ремуо, а в глазах начало рябить от излишка конечностей – семь, десять, двенадцать? – от которых приходилось своевременно уворачиваться. Слишком много конечностей – это плохо. Велик риск за чем-то не уследить.

Рэм не сразу понял причину внезапной ярости дикого. Когти пропороли воздух, а сам он внезапно оказался от него дальше, чем был. Хвост недовольно дернулся в сторону, а взгляд переместился на многорукого. Его поведение изменилось, он выжидал, зачем-то не дав завершить удар. Дикий переступил с лапы на лапу, чуть покачнувшись и оперевшись крылом о землю, нехотя осел вниз. Понимание страшной догадкой медленно расползалось по руке. Последний удар был вовсе не от дикого! Рэм зажал немеющую руку, рефлекторно полоснув когтями по коже. Это не имело смысла – яд уже проник в кровь и сейчас разносился по организму с бешеной скоростью.

Буквально заставив себя стоять на месте, он глухо зарычал, вперив помутневший взгляд в размытое зеленое пятно. Случайно или намеренно? Если второе, то своей попыткой сбежать он лишь натолкнет на мысль, что ему есть, где прятаться, а значит – там могут быть еще ремуо. Нельзя допустить, чтобы нашли их лагерь, чтобы даже подумали о возможности его существования в окрестностях.

Шаг в сторону деместра, еще один, звук рассекаемого шипастым хвостом воздуха и стихающее рычание – все, на что его хватило, прежде чем повалиться на землю вслед за диким.

На короткое время повисла тишина, нарушаемая лишь шорохом листвы от осторожных шагов. В плечо впились чужие пальцы, переворачивая на спину и устраивая землетрясение в миниатюре. Убедившись, что объект тряски не оказывает сопротивления, его вернули обратно на землю. Послышалась возня, после чего все стихло. Его оставили наедине со своими мыслями – единственным доступным развлечением в период ожидания своей участи.

К тому моменту, как нос уловил далекий запах новых гостей, Чарли так и не смог решить, что лучше: если бы его прибили сразу или то, что расправу оставили на потом. В том, что про него не забудут и не оставят тут валяться без дела, он даже не сомневался. Даже если Зеленый не признал в нем сбежавшего деместра, оставлять трофей в виде еще одного «дикого» ремуо было верхом безрассудства.

Ветер принес три запаха: один из них принадлежал многорукому; другой обладал подозрительно знакомыми нотами, но с такого расстояния определить что-то кроме того, что это был человек, оказалось невозможно; запах третьего ремуо ни о чем ему не говорил – вероятно, с этим деместром они никогда не пересекались ранее.

–…ом уверен?.. – донесся со стороны обрывок фразы, вопрос остался без вербального ответа. О чем они говорили?

– Который из них прикончил Роджера? Этот?.. Не считая крыльев, выглядит не впечатляюще. От того, кто справился с юстициаром, я ожидал большего, - слова были пропитаны презрением, а сквозившей в них самоуверенности с лихвой хватило бы еще человек на пять. Кто это был?..

– Хм, а это уже интересней, - голос стал ближе, шорох листвы под ногами внезапно оборвался резким тычком в бок, выбивающим из легких воздух. – Не долго свободе радовался, попался на первом же рейде, падаль.. Так, ты тащишь этого. Костаке?.. На тебе крылатый.

Вокруг запястья сомкнулась чья-то лапа, и земля медленно поехала в сторону. Неудобно. Он и не думал, что рога могут быть такими тяжелыми. В нормальном состоянии на это не обращаешь внимание, теперь же они неприятно оттягивали шею, задевая каждый низкорослый кустарник.

– Эй, будешь его так тащить – без головы останешься. Уверен, Зерим лично захочет свернуть ему шею.

Понятно. Значит, вот почему его запах казался таким знакомым. Наткнуться на мертвого дракона, встретить знакомого (хорошо, условно знакомого) деместра и подручного старшего смотрящего, лично знакомого с его «подопечным». Какие еще сюрпризы принесет этот день?..

Отредактировано Чарли Стим (05.08.2020 14:55:27)

748… 761… 795…

Говорят, чтобы сбить того, кто пытается прочесть мысли, надо считать не последовательно, а в разнобой, еще лучше – дробными числами. Как-то Чарли пытался проверить эту догадку и, по собственному мнению, весьма успешно, однако «испытуемый» о результатах сообщить отказался, сославшись на крайне запущенный случай и полнейшее отсутствие полезной информации.

317… 325…

Цифры успокаивали, позволяли отвлечься от бесполезных мыслей и сосредоточиться на главном. Как далеко их лагерь? Он один или их несколько?

467… 482… 503…

Единственный плюс в том, когда тебя тащат – можно примерно определить направление. И в корне запутаться, если полагаться только на свои ощущения: слабая надежда быстро разбивается, стоит лишь начать петлять по дороге, обходя невидимые глазу препятствия.

988… 1021…

Сосредоточившись на цифрах, стараясь не отвлекаться на неровный, сбивающийся и слегка пружинящий шаг, он пытался худо-бедно измерить расстояние. Когда цифра подползла к тринадцати сотням, стало возможным различить новые запахи; когда та перевалила за полторы тысячи, до слуха донеслись голоса.

Лязгнуло железо, и его недавняя опора внезапно испарилась, сменившись жестким полом. Он бы зашипел, если бы мог, вскинулся и рванулся вперед – сделал бы все, что угодно, лишь бы не дать себя запереть. Об этом даже думать смешно, не то, чтобы…

Замок щелкнул. Ловушка, из которой не было выхода, захлопнулась. Вполне ожидаемо - не оставят же они беглого деместра на свободе?.. Это было бы верхом глупости. Хотя Рэм не отказался бы от глупых стражей. И еще – от более удобного положения тела! Как минимум одна конечность вскоре онемеет, и он перестанет ее чувствовать. Да и хвост под поясницей тоже не доставлял удобства: тот самый момент, когда шипы на хвосте играют против их владельца. Его свалили, как мешок с дерьмом, но хоть шею не сломали по пути сюда - и на том спасибо. По крайне мере, дискомфорт не позволит вырубиться окончательно. Сколько там длится паралич – часа четыре?.. Значит, терпеть осталось еще порядка двух с половиной часов.

Лагерь был наполнен самыми разными звуками: скрипящей кожей на сапогах, трущимися друг о друга стальными пластинами, лязгом кухонной утвари, шелестом страниц и еще голосами. Слов было много – длинных и частых, скупых и отрывистых, кажется, он даже услышал чье-то напряженное молчание. Без учета дикого Чарли насчитал еще троих ремуо и, как минимум, пять или шесть человек. И если на людей можно было особо не обращать внимание, то с деместрами придется повозиться. Для начала неплохо бы и из клетки выбраться. Однако сколько бы он ни думал, ничего путного в голову не приходило.

Клетки были сделаны таким образом, чтобы удержать в себе даже самых буйных и опасных диких, потому помимо замка их сдерживало еще и магическое поле, не пропуская магию извне, но и не выпуская ее из самой клетки. Последнее, правда, чаще использовалось лишь для тех, за кем была замечена магия, для иных диких, что не проявляли признаков ее владения, могли и пренебречь защитой, ограничившись лишь замком.

Как минимум один в лагере знает, что он использует магию. Или не знает, но предполагает. Какова вероятность, что другие помнят его не достаточно хорошо или вовсе не знают особенностей одного беглого деместра?.. А сколько из них не захотят отомстить за ужесточение режима после побега?.. Чарли слишком хорошо помнил последствия побега Илиона. На что могли пойти юстициары после второго вопиющего случая, он даже боялся представить.

Тело начало ломить – паралич проходил медленно и далеко не приятно. Как он и предполагал, левую руку он не чувствовал уже давно. Очень хотелось повернуться или хотя бы вытащить из-под спины хвост, но Рэм упорно заставлял себя не обращать внимание на боль и оставаться в том же положении, что и раньше. Он прислушивался.

С той стороны, откуда тянуло диким ремуо, не доносилось ни звука. Неужели тот и правда будет дольше него отходить от яда?.. Это была плохая новость, его буйство могло бы сыграть на руку. Теперь же внимание привлечет тот, кто первый «проснется», а изображать из себя буйного деместра ему очень не хотелось. Да и, признаться честно, за последние недели он настолько привык к разумной жизни без оглядки на зелье, что любая попытка изобразить буйство казалась ему неправдоподобной. 

Он зарычал, глухо и недовольно. Слишком долго находиться в состоянии покоя, имея наконец возможность снова двигаться, было сродни пытки. Да к тому же неизвестно, как долго дикий будет приходить в себя, а терпеть этот зуд в спине уже не было сил.

Перевернувшись на бок, неуклюже приподнялся на одной руке – тело все еще плохо реагировало на сигналы, посылаемые мозгом. Хвост ударился о прутья клетки, возвещая всем, кто еще не заметил, что один из ремуо очнулся.

- Чертов хвост!

Рычание стало громче, словно стремилось заглушить собственные мысли, а хвост, следующий ему одному известному импульсу, снова дернулся, задевая в этот раз противоположную сторону клетки.

Отредактировано Чарли Стим (21.08.2020 00:45:14)

Дикие ремуо – это интересно. Дикие, только что очнувшиеся после продолжительной отключки – интересней вдвойне. По крайней мере так считали люди – большая их часть. И еще некоторые деместры. В основном, это были новички юстициария – те, кто только заступил на службу или вышел в свой первый рейд на местности. Со временем любопытство иссякало, сменяясь необходимым для вахты вниманием.

В этот раз возле клеток было пусто. Не было любопытствующих, не было и тех, чьим святым долгом было утихомиривать буйных ремуо. Рядом были только дикий, который нагло продолжал спать в своей клетке, и «Зеленка». Он был один, без людей, а значит те были в нем более чем уверены. Что ж, это плохая новость. Уже вторая за минувшие пару минут.  Зря он полез в ту драку. Зеленый и сам о себе прекрасно мог позаботиться.

Конечности продолжало сводить, хвост беспокойно метался из стороны в сторону, рождая новые порции лязга и скрежета, а Рэм никак не мог найти ту волшебную «кнопку», которая отключает излишне подвижную конечность. Это отвлекало внимание от происходящего, от того, за кем следовало бы пристально следить. От рук, оказавшихся в опасной близости от его клыков – одна, вторая, третья - слишком много чужих конечностей, объявившихся по эту сторону клетки. Он не успел за ними уследить, как почувствовал, что снова лежит на спине. Челюсти клацнули в паре сантиметров от зеленой кисти - вовремя вспомнил, чем будет грозить неосторожная агрессия. Перспектива проваляться еще четыре часа без возможности пошевелиться была не лучшим выбором.

Чарли снова зарычал и тряхнул головой, освобождая рога из цепких пальцев, с трудом подавляя желание сломать чужую руку в нескольких местах. Даже если она пыталась помочь. Даже если все эти манипуляции служили одной цели – не вывести из себя, а облегчить его пренеприятнейшее пробуждение.

В памяти всплыли слова, брошенные Зеленым еще в лесу: «случайно ужалил». Значит, тогда он принял его за одного из своих. Теперь же, узнав, что Рэм из беглых, превратится ли это «случайно» в «намеренно»?.. Взгляд не отрывался от маячившего за плечом Зеленого изогнутого жала на кончике хвоста. Этот отросток нервировал даже больше, чем шесть других его конечностей.

Боль отпустила, и Рэм смог нормально двигаться, не производя при этом катастрофически огромное количество шума. Клетка была достаточно большой, чтобы оказаться на безопасном расстоянии от ядовитого жала, при этом не выпуская из поля зрения деместра и вторую клетку с бессознательным диким. Что-то подсказывало, что пробуждение у того будет гораздо менее приятным, чем у Чарли. Хотя кому из них повезло больше – вопрос спорный.

Ему надо было отсюда выбираться и чем скорее, тем лучше. Проблема номер один: запертая клетка. Магией не кусается, но это не значит, что защитного поля нет. Стоило бы проверить, но сперва следует разобраться с проблемой номер два – деместром, которого он продолжает сверлить взглядом. Карандаш, блокнот, странное выражение лица, где интерес граничит с отрешенностью. Из таких умников вырастают либо стукачи, либо изгои. Понять бы, кем из этих двоих был Зеленый?..  На стукача мало похож. Хотя это удивительное свойство всех стукачей – казаться тем, кем не являешься на самом деле, и в ком подвоха не заметишь, пока хвост не прищемит.

- Дай воды, - короткая фраза, слышимая только им двоим.

Не все дикие – буйные, не все спокойные – разумны, но надо с чего-то начинать. Опасно раскрывать себя раньше времени, но еще опасней ничего не делать.

Рэм надеялся, что зеленый уйдет за водой, и он сможет спокойно осмотреть замок. Но шестирукий оказался достаточно предусмотрительным, чтобы заранее запастись водой. Однако предусмотрительность на этом заканчивалась. Если продолжать так настойчиво совать руки в клетку с диким ремуо, рано или поздно тот рискует лишиться пары конечностей. Вряд ли зеленого это сильно огорчит: одной парой рук меньше, одной больше – не велика потеря. Наверное. Имея всего две руки, ценишь каждую, но когда их становится больше – ценность отдельной конечности уменьшается пропорционально их количеству.

Он серьезно думает, что Чарли станет пить в таком положении? Мысль об этом возмущала настолько, что хвост, до сего момента отбивавший едва слышную дробь по полу, выражая тем самым недовольство хозяина сложившейся ситуацией, ударил о пол сильнее. О том, что это могло быть в некоторой степени проявлением заботы, он не думал. О деместрах редко кто заботится, чего уж говорить о диких? Одно то, что ему так быстро дали воды – уже удивительно.

От воды он отказываться не собрался, но и пить предложенным способом тоже. Все еще помня о занесенном над плечом ядовитом хвосте и стараясь не делать резких движений, Чарли протянул руку, чтобы забрать флягу, но замер на полпути. Рука едва заметно дрожала. Он не чувствовал в ней слабости, но дрожь выдавала, что организм еще не оправился от яда. На что еще и как он мог повлиять?..

Скрежетнув зубами, он забрал флягу, поддержав ее дополнительно второй рукой. Пить не спешил, наблюдая за реакцией зеленого и принюхиваясь к горлышку. Пахло старой жестью, других посторонних запахов он уловить не смог. Особого смысла травить диких не было, но мало ли как теперь изменились порядки в юстициарии.

Пить медленно? Хорош совет, да только быстро пить не получилось, не смотря на мучившую его жажду. Вода проходила с трудом, словно бы горло отказывалось ее пропускать. То ли дело в его недоверии к содержимому, то ли в тех самых токсинах, о которых говорил зеленый, и которые он не должен был почувствовать. Тот был прав, конечно, сами токсины он не чувствовал - лишь последствия после яда. При словах «ужалю тебя снова», Рэм поднял голову.

«Ужалишь снова и я сломаю тебе шею», - вот что можно было прочитать в его взгляде даже не будучи слишком внимательным. Однажды он уже испытал действие этого яда и времени, через которое наступал паралич, было вполне достаточно для того, чтобы успеть свернуть наглецу шею. На все шесть рук времени, конечно, не хватит, а вот на одну шею – вполне. Тем более, что зеленый слишком уж близко разместился от клетки.

Чарли продолжал пить – медленно, как советовал деместр, и молча слушал то, что тот ему говорил. А говорил зеленый много, слишком много для деместра. Как говорили в юстициарии: хороший деместр – немой деместр. Они не любили болтливых. У зеленого даже был Смотрящий… И были они на задании. Интересно, как часто зеленый охотился на диких?  К чему эти советы про тяжелую пищу, ведь всем известно, что диких кормят мало?.. Если вообще кормят. Чем больше голод, тем свирепее дикий, однако, чем меньше пищи ему дают, тем быстрее тот слабеет и становится менее опасным. Даже со свирепым, но обессиленным диким, справиться гораздо проще.

На последних словах Чарли и вовсе подавился. Он будет в порядке? Это звучало настолько нелепо и смешно, что он даже проигнорировал хлопающую по его плечу зеленую руку.

Он. Будет. В порядке. А что? В этих словах был смысл. Так или иначе, но он действительно будет в относительном порядке для того, чтобы Зерим мог с ним разобраться лично. Если подумать, то ему даже умереть не дадут, до тех пор, пока Старший смотрящий не отдаст об этом приказ. Это могло бы сыграть ему на руку.

- Ты Рэм, да? – ремуо замер, услышав свое имя. - Мне сказали, что тебя так зовут.

Чарли сделал еще один глоток из фляги и поднял взгляд на зеленого. В этот раз в нем читалось удивление от внезапно посетившей его мысли. Зеленому было скучно! Все встало на свои места: и странное поведение деместра, и попытка проявить заботу, и его говорливость. Юстициарии не любят болтунов, а говорливости нельзя внезапно научиться, точно также как и сложно ее подавить. То с какой охотой зеленый рассказывал о состоянии Чарли, выдавало в нем того, для кого возможность высказать все свои мысли было сравнимо с необходимостью дышать.   

- Если сказали, значит, так и зовут, - Рэм кивнул, подтверждая слова зеленого. Видимо, тот разговаривал с деместрами. Юстициарии вряд ли бы стали говорить с ним на эту тему, а если бы и стали, то сейчас он услышал бы совсем другое имя. – А кто тебе такое сказал?

Отредактировано Чарли Стим (25.04.2021 01:48:58)

Вероятно, быть шестируким весьма утомительное состояние, иначе с чего зеленый так упорно сует руки, куда не следует? Не иначе как от желания лишиться пары конечностей и вздохнуть свободно. Интересно, а размножению поддались только верхние конечности или что-то еще?.. Взгляд плавно соскользнул с ближайшей пары рук куда-то ниже пояса и затерялся в примятой блокнотом траве.

Флягу у него забрали, что вызвало разочарованный вздох – от того количества воды, что он успел выпить, жажда лишь притупилась, но не исчезла полностью. Токсины, говорите?.. Можно было и оставить флягу, чтобы исполнить данный ранее совет «пить немного, но часто». Зеленый же не будет нянчиться с дикими и поить их каждый час! Или будет?..

Асаид. Так вот почему ее запах показался таким знакомым. Ремуо хорошо запоминал запахи, но не всегда мог успешно соотнести их с именами. Да и не все юстициары считали нужным представляться перед чужими деместрами. Но эту пару он знал достаточно хорошо. И если к женщине-деместру он не имел особых претензий и даже в чем-то был благодарен ей, то ее Смотрящему с большим удовольствием свернул бы шею. Он тот, кто ни перед чем не остановится ради своей выгоды. А вернуть Зериму живого сбежавшего деместра сулило многое. Это как минимум особое расположение Старшего Смотрящего и продвижение по службе, если у Зерима будет хорошее настроение.

- Мы работали.. вместе, - отвлеченно проронил Рэм, все еще раздосадованный от потери такого ценного ресурса, как фляга с холодной водой – она могла пригодиться не только для утоления жажды. - Иногда. 

Рэм не любил совместные рейды. Шансы помочь кому-то в таком случае стремились к нулю. А рейды не всегда были против диких. Часто деместров посылали зачищать местность от разбойников. Именно в одном из таких рейдов он и познакомился с Асаид. В тот раз им следовало зачистить целую деревню, в которой по словам Смотрящих обосновались бандиты и изменники государства, выступающие против короля. Одной этой информации было достаточно, чтобы понять, что дело не чисто. Слишком много информации для тех, кому положено знать только место и цель задания. Прибыв на место, его сомнения подтвердились: если и были в деревне бандиты, то бОльшую их часть составляли женщины и дети, никогда не державшие в руках оружие. И вся их вина заключалась лишь в том, что они оказались не в то время и не в том месте. Может быть, они действительно были недовольны правлением короля, но недовольство не должно караться смертью. Чарли пытался помочь, спасти хотя бы некоторых из них, но быстро понял, что в этом рейде не выживет никто. Именно Асаид наглядно показала, что станет с теми, кто удостоится жалости деместра.

А вот следующий вопрос поставил его в тупик. Рэм был уверен, что о его побеге знает чуть ли не каждая собака. Неужели они решили замять это дело? Все-таки его побег больно бьет не только по самолюбию Зерима, но и по занимаемой им должности. Неспособность удержать подведомственного ему деместра бросает тень на его профессиональную пригодность. Если он прав, и о его побеге старались особо не распространяться, то есть шанс, что Зерим его не убьет. Новость одновременно хорошая и пугающая.

- Да, - зачем отрицать очевидное, когда оно может служить хорошей опорой для красивой легенды?.. – Но это особое задани..

Договорить он не успел: шестирукий внезапно ушел к другой клетке поить еще не очнувшегося дикого ремуо. Глядя как тот наливает в миску воду, испытал даже нечто похожее на благодарность зеленому, что тот предложил ему флягу, вместо того, чтобы точно также плеснуть воду в миску. 

Воспользовавшись моментом, Чарли стащил забытый блокнот – единственное до чего смог дотянуться. Времени было слишком мало, да и лишняя возня в клетке хорошо привлекает чужое внимание. Надеяться, что в блокноте будет ценная информация, глупо, но прятать и скрывать, что это он стащил блокнот, - еще глупее. Потому скрывать он это не стал, рассчитывая, что тот представляет некую ценность для своего владельца. Однако содержимое для него так и осталось загадкой. Не потому, что Рэм не умел читать, многие слова действительно были ему незнакомы, а логика изложения и вовсе ставила в тупик. Самым познавательным из всего были рисунки, а их было много. Иногда даже больше, чем текста.

- Костаке, - почему-то казалось, что это имя как нельзя кстати подходит зеленому. – Если бы ты меня не ужалил и не притащил сюда, я чувствовал бы себя гораздо лучше.

Рэм окончательно уверился, что притворяться неразумным в данной ситуации – не лучшая идея. Он даже придвинулся ближе, наблюдая, как зеленый роется в своей сумке, попутно извлекая из ее недр совсем неожиданные вещи.

- У меня осталось еще около часа. Если, конечно, твой яд не повлиял и на это... – рэмуо чуть наклонил голову, переключив внимание с сумки на шестирукого. – На что еще он влияет?

Отредактировано Чарли Стим (09.05.2021 03:38:59)

Первую просьбу зеленого Рэм проигнорировал. Пользуясь тем, что тот снова отвлекся на дикого ремуо, перевернул еще несколько страниц, рассматривая сделанные карандашом зарисовки драконов, ремуо и частей их тел. Некоторые из них были изображены схематично, но попадались и достаточно детальные рисунки. Одним из таких было изображение строения внутренних органов. Кому именно они принадлежали, Чарли так и не смог понять. С большей долей вероятности это был рисунок дракона (а точнее его части). Не хотелось думать, что Костаке участвовал в препарировании себе подобных.
Взгляд оторвался от блокнота, когда со стороны соседней клетки донеслись хлюпающие звуки – дикий пытался утолить мучившую его жажду. Его сгорбленная под тяжестью крыльев фигура, склонившаяся над миской, вызывала смешанные чувства жалости и отвращения.
Деместр снова заговорил. Информация лилась быстрым потоком, перемежаясь с одной темы на другую, заставляя напряженно ловить слова, вычленяя из них нужные и отсеивая то, что в данный момент не было ни времени, ни желания разбирать. Может быть, в иной ситуации такая манера разговора не вызвала бы трудностей, но сейчас мозг протестовал, отказываясь обрабатывать все и сразу.
Чарли опасливо придвинулся ближе к тому краю клетки, где находился деместр, поглядывая на мирно лежащий на земле хвост с ядовитым жалом, настороженно дернувшийся, когда дикий недовольно перевернул быстро опустевшую миску. Рэм его понимал: того количества воды, что в ней могло поместиться, было недостаточно для полного утоления жажды.
Между прутьев просунулась еще дна зеленая рука, и Чарли увидел на раскрытой ладони небольшой пузырек – зелье, без которого не может обходиться ни один деместр. Достаточно щедрый подарок для того, у кого все на счету.
- Спасибо, - ремуо потянулся за пузырьком, но рука замерла на полпути, пальцы искривились, будто их свело судорогой, а сам ремуо качнулся в сторону, вынужденно опершись свободной рукой о дощатый пол. – Восстановиться не помешало бы, да...- произнес со странной интонацией в голосе, чуть растягивая слова.
Забрав пузырек, блокнот между тем не вернул и шустро отодвинулся к дальней стене клетки, одновременно делая резкий жест рукой. Кисть неприятно заломило, но знакомое покалывание в кончиках пальцев означало, что все не так плохо, как могло бы быть. Воздух внезапно загустел, обившись невидимой петлей вокруг запястий Костаке и притянув его руки к полу внутри клетки, чтобы тот не смог их вытащить за ее пределы. Взгляд ремуо тем временем следил за положением ядовитого хвоста. Голова работала не так хорошо, как хотелось бы, но мозг наконец смог сопоставить детали их сражения с диким и недавние наблюдения за деместром. Хвост последнего хоть и был чертовски опасным из-за своего яда, но был менее маневренным, чем его собственный. Сейчас Костаке все еще мог попытаться дотянуться и ужалить его, но движение уже не будет таким молниеносным. Чарли успеет увернуться либо отразить удар. Прежде чем зеленый успел открыт рот, Чарли предупреждающе качнул головой.
- Я успею спалить его и как минимум одну твою пару рук, если кого-то позовешь на помощь, - Рэм подвесил блокнот над своей раскрытой ладонью. Пузырек с зельем откатился и замер возле железных прутьев у ближайшей к ремуо стене. – Хочешь сохранить конечности и вернуть блокнот, ты мне поможешь, - сделав акцент на местоимении, Рэм замолчал, бросив быстрый взгляд на обманчиво пустой лагерь, словно собирался раскрыть великую тайну.
В этот момент казалось, что в лагере уж слишком тихо, даже голоса, доносившиеся обрывками фраз из-за дальней палатки, резко стихли. Легкий порыв ветра донес запах сушеного табака, и спустя пару мгновений сизое облачко дыма медленно поднялось над шатром. Раздался кашель и чей-то негромкий смех.
Почуяв магию, дикий ремуо немного угомонился, и теперь злобно сверкал глазами из своей клетки, неловко ворочая крыльями и пытаясь понять, что теперь делать с новыми конечностями. Жаль, что его спокойствие продлится не долго.
- Я здесь по приказу Зерима, - негромко начал Чарли, чтобы было слышно только Костаке. Он говорил спокойно и уверенно, потому что только так и можно говорить правду. Даже если это наглая ложь. – Сбежать из Корпуса невозможно. Если только тебя не отпустят. Мой побег был подстроен, бежать Илиону помог предатель. Моя задача его найти и принести доказательства его вины. Предатель кто-то из Старших смотрящих, Фран тоже под подозрением. Ваш лагерь здесь разбит не случайно. Сколько вы уже стоите? Неделю-две?.. Но поймали только одного дикого, - на самом деле поимка одного дикого обращенного или дракона может занять и три-четыре недели (тем более, если это редкий вид дракона), но не в этой части леса, где хватает и драконов, и обращенных, и даже головорезов. Но все, что успел приметить в лагере Чарли, выдавало почти полное отсутствие какой-либо движухи. – Вам не говорят всего. Да и я сильно рискую, рассказывая тебе это. Фран будет все отрицать, пойдешь к Асаид – поставишь ее под удар. Ты ведь этого не хочешь?.. – ремуо все это время не сводил взгляда с Костаке, ловя малейшие изменения. – Возможно, смерть твоего Смотрящего тоже была подстроена…