Убийства происходили в мире каждый день – статистика, которая попадала инквизиторам в руки, действительно ужасала своими внушительными цифрами. Казалось бы, Тор-Шолле – столица, день и ночь охраняемая сотнями королевских стражей и юстициар, где можно без страха выйти на улицу под покровом ночи и свернуть в извилистый переулок, чтобы побыстрее добраться до ближайшего бара… Однако это было не так. Все было не так.

Несмотря на свою клятву перед жителями города, заключенного в Небесных горах, защитники короны не могли следить за всем сразу: убийцы – звери непредсказуемые, а их действия не поддаются никакому объяснению, поэтому поймать их след было чем-то невозможным. Приходилось проводить целые операции, которые охватывали если не весь город или деревню, то большую его часть.

Это весеннее было одновременно было и прекрасным, и отвратительным: солнце с каждым днем все сильнее пригревало матушку-землю и молодую траву, что начинала бурно расти в такие моменты, но сообщение об убийстве, поступившее королевской страже с третьими петухами, полностью его портило. В какой-то маленькой деревушке, находившийся у дракона на рогах где-то в Диких джунглях, был убит известный граф, а сам убийца или даже убийцы, как было сказано в письме, оказались уже пойманы добросовестными крестьянами, и теперь вся деревня ждала справедливого суда над ними.

Кенладом было принято решение, что в деревню Папоротниковка – место, где и произошло столь печальное событие – отправятся два инквизитора, один опытный страж, чьи руки распутали не одно загадочное дело, и его юный помощник, рядовой драконий всадник и генерал в лице Алана Кэррона. На вопрос возмутившегося блондина, почему он должен сопровождать их до края земли, маршал спокойно заявил, что, несмотря на кажущуюся легкость и очевидность этого случая, команде понадобится помощь опытного бойца. Перечить пожеланию предводителю всех королевских стражей не хотелось, поэтому он покорно согласился.

Днем королевские стражи покинули Тор-Шолле и прибыли в богиней забытую деревеньку только после заката солнца. Местные жители взволнованно приняли стражей и, столпившись возле них, начали наперебой друг другу рассказывать о случившимся. Инквизиторы тотчас погрузились в свою работу с головой, но Алану не доставляло никакого удовольствия слушать их исковерканную тысячами домыслов правду. Он стоял возле Жемчужины и озирался по сторонам, а потом, похлопав драконицу по плечу, решился прогуляться вдоль деревни и осмотреть все собственными глазами.

Как ему еще сказали в столице, жители Папоротниковки готовились справлять великий для них праздник, который принесет им огромный и богатый урожай, но будущее торжество быстро завершилось, так и не успев начаться. Пока парень шел мимо домов, украшенных различными венками, деревянными фигурками – тут были даже забавные чучела! – и огромными овощами, вдалеке он увидел очертание небольшой деревянной сцены, которая не была до конца завершена. Заинтересовавшись, генерал подошел к ней поближе и заметил на почти белоснежных досках маленькие, практически крохотные, кровавые капли, тонкой дорожкой ведущие до небольшой речки, где те исчезали. Алан сдвинул брови, но стоило ему только присесть да начать разглядывать непонятный кровавый след, как его окликнули.

- Генерал Кэррон, вот Вы где! – парень молча обернулся на голос. – Мы сейчас хотим провести допрос предполагаемых убийц, и Вы нам будете нужны.

Его позвал тот самый новичок-инквизитор, худой парнишка с короткими черными волосами, чьи светлые серые глаза были спрятаны за толстыми стеклами очков. Остановившись в паре шагов от генерала, он нервно сглотнул и поправил их. Алан приподнял одну бровь в удивлении.

- Допрос?

- Да, допрос… - юноша неожиданно замялся, ссутулился. – Местные жители уверены в том, что графа убил либо мальчишка лет 12-ти, либо девушка, приехавшая сюда к мастеру по огранке магических камней, но эти оба кандидата на плаху не выглядят и не ведут себя, как убийцы. По крайней мере, девушка точно, она сейчас забилась в угол и что-то бубнит себе под нос, а вот мальчишка… Если только он, потому что… юнец слишком уверен в своих силах и ведет себя достаточно дерзко, - молодой парень неожиданно замолчал, словно ожидая какой-нибудь реакции от Алана, но не дождался ее и продолжил. – Инквизитор Дэвис сильно сомневается в поспешном обвинении местных людей, он хочет поговорить с заключенными лично. Он уже внутри здания, где держат этих ребят. Страж Хальф тоже там. Я Вас проведу, прошу, следуйте за мной, - инквизитор быстро развернулся и уверенно пошагал вглубь деревни.

Алан недовольно выдохнул и, поднявшись на ноги, неохотно направился за ним. Однако сделав пару шагов, генерал неожиданно остановился и в последний раз взглянул на сцену. В его душе затрепыхалось странное чувство, от которого он недовольно оскалился. Почему-то он почувствовал, будто бы его ловко обвели вокруг пальца, как наивного городского простака, и это ощущение, ядом расползающееся по всему телу, начинало его злить.

Возможных убийц разместили в подвале одного из богатых – если сравнивать по всей деревне, конечно – домов. Инквизитор Дэвис изъявил желание сначала опросить мальчишку, поэтому, грубо заломив ему руки за спину и сковав их прочной цепью, Алан вместе с Хальфом потащили его в соседнее помещение, где не было лишних глаз, ртов и ушей, только закон, только правосудие.

В следующей «камере» противно воняло сыростью, а по каменным стенам даже кое-где стекали крохотные ручейки воды. В центре сидел на стуле сам Дэвис, грозный мужчина с первыми седыми прядями в темных волосах. Он волком посмотрел на юнца и, достав из своей сумки небольшую дощечку, пару листов желтой бумаги, перья и склянку с чернилами, громко прокашлялся. Стражи, сопровождающие юнца из камеры, тотчас грубо опустили его на колени. Алан быстро вытащил свой меч из ножен и приставил его к горлу мальчишки, а его помощник натянул цепь, связывающую руки, на себя. Бежать было некуда.

- Назовись, - раскатистым басом начал опытный инквизитор. – Кто ты и что делал в этой деревне. Местные жители тебя здесь никогда не видели.

Дэвис, подперев голову рукой, внимательно слушал речь первого подозреваемого. Он слегка прищурился, когда мальчишка сообщил, что является наемником, и невольно усмехнулся. Наемник? В таком раннем возрасте? Однако в следующую секунду его лицо вновь приобрело серьезное выражение. Несмотря на свой статус инквизитора королевской стражи, мужчина все же готов был отдать должное этому мальцу, в чье горло почти что впивалось лезвие меча. Этот мальчишка держался уверенно, а его голос даже ни разу не дрогнул. Дэвис приосанился.

- Если ты являешься наемником, то докажи, - без толики эмоций произнес он. - Почти у всех головорезов есть татуировки в виде черепа, вашего условного знака. Где находится твоя?

Алан почти не следил за диалогом, лишь редкие обрывки фраз долетали до его ушей, просачивались сквозь плотное облако надоедливых мыслей. Генерал стоял смирно, почти не шевелился, стараясь не опускать меч ниже, но в то же время взгляд стража отсутствовал - парень был поглощен одним мерзким чувством, которое преследовало его от сцены. Оно гадко хихикало у него над ухом и довольно потирало уродливые лапы. Оно издевалось, глумилось. Оно было рядом, но от него никак нельзя было избавиться, отмахнуться. И это раздражало. Генерал бросил краткий взгляд на мальчонку, что на удивление сидел смирно, а потом перевел его на инквизитора, нахмурился.

- Значит, ты просто хотел награды? - подытожил Дэвис, встав со стула, - направился в сторону Имара. - Назови имя заказчика и предложенную сумму.

Где-то в соседней комнате поднялся шум: переполошенные люди, задыхаясь и хрипя, что-то активно обсуждали, однако вскоре их непонятные, скомканные разговоры сменились грохотом вещей и сильным топотом - тяжелое эхо разъяренным рыком сотрясало весь подвал. Королевские стражи напряглись. Быстрые шаги приближались, и вскоре возле закрытой комнаты, где как раз и проходил допрос, оказался перепуганный старик с длинной редкой бородой. Он, дрожащими руками ухватившись за решетку двери, едва слышно просипел: «Д-девушка... она исчезла!»

Пусто. Коморка, в которую изначально заключили виновных в убийстве графа, теперь была... пуста: от железной решетки, служившей дверью самодельной камеры, как и от ненужной деревенской утвари, ничего не осталось. Железо было расплавлено, и только каменные стены и пол оставались такими же влажными, сырыми, как ни в чем не бывало. Словно здесь ничего и не произошло. Только редкие вещи, закатившиеся по углам,

Взволнованные жители деревни тотчас бросились искать беглянку по всей деревне, и Хальф, драконий всадник, без раздумий присоединился к их поискам. Помощник инквизитора, тот молодой парень, вызвался опросить ближайшие дома, а Дэвис молча направился в комнату, где, собственно, и был зарезан граф. Алану же - благослови богиня его удачу - выпала огромная «честь» следить за мальчишкой-головорезом, что был прикован к огромной балке. Связанный по рукам и ногам и безоружный Имар не представлял никакой опасности, однако находиться в подвале, где уже смердело - или это игра воображения? - сыростью, у молодого генерала не было желания. Он недовольно цокнул.

Все происходящее доходило до абсурда: запланированное убийство графа на Эдолиной забытой земле, исчезновение потенциального убийцы, растворяющаяся в реке кровь... Эти кусочки замысловатого пазла, вскружившие голову генералу, не складывались в целостную картину, а лишь все усложняли. Парень скривил губы, отвернулся куда-то в сторону. В голове крутилась лишь одна мысль: "Какого черта здесь происходит?"

- Эй, - Алан неожиданно обратился к Имару, - вы действовали с этой девчонкой заодно?

Допрос, проводимый Дэвисом, был прерван переполохом, однако это не означало, что генерал королевской стражи не мог временно перенять на себя некоторые полномочия инквизитора. Он окинул мальчишку высокомерным взглядом и, скрестив руки на груди, оперся спиной о холодную каменную стену. Разговорить наемника было необходимо, как глоток свежего воздуха, и блондин решил не временить с этим. Теперь даже он не был уверен, что в следующее мгновение они не окажутся следующими исчезнувшими.

Этот малец... Он был весьма дерзок на язык и самоуверен, несмотря на то, что сейчас его жизнь зависела практически от прихоти Алана. Стоит только ему подобрать нужные слова - о, это не составит огромных проблем, - и голова этого малолетнего наемника покатится вниз по скрипучим доскам. Кому же поверят больше: генералу, чья безупречная репутация была у каждой бродячей собаки на слуху, или грязному убийцы, чьи руки были по локоть в крови с малых лет? Выбор, несомненно, очевиден.

Однако блондин не собирался прибегать к подобным трюкам. Пока что. Его в какой-то степени забавляло бесстрашное поведение мальца, словно тот не до конца понимал свое плачевное положение и неосознанно подставлял шею под меч. Только вот эта забава не могла длиться вечно. Усмехнувшись очередному дерзкому ответу, что сорвался с губ мальчишки, Алан слегка прищурился и, чуть склонив голову, впился в Имара серьезным взглядом.

- Если считаешь, что мы, королевские стражи, недалекого ума, способные повестись на твой бред, то ты сам загоняешь себя в могилу, - он хмыкнул. - В твоих же интересах сейчас трястись за собственную шкуру.

Он допускал то, что Имар был изначально знаком со сбежавшей девчонкой, но то, что без его помощи поймать перепуганную до смерти беглянку не получится, смешило его. Он своими собственными руками ловил и отправлял гнить в темницу не один десяток воров и убийц, и этот случай в захудалой деревушке явно не будет исключением за всю историю его службы. Единственное, что напрягало Алана, это расплавленная решетка, открывшая возможной преступнице путь на свободу. Без разрушительной силы драконов здесь не обошлось - это было тоже очевидно. Страж от кого-то слышал, что девушка приехала в эту глушь к ранее известному мастеру по огранке камней Оршла, а вероятность того, что деревенские простаки, не блещущие особой сообразительностью, не обыскали заложников, была высока. Он бросил косой взгляд в сторону скованного пацана. У него тоже могло что-то быть припрятано в рукаве.

Находиться в холодном подвале с каждой минутой становилось все сложнее: гнилая сырость душила, вызывая сильное желание как можно быстрее вырваться на свежий воздух. Алан прокашлялся, ощущая, как мерзкая сырость оседает в легких. Только вот схваченного пленника оставлять было нельзя - предположение, что он все же был в сговоре со сбежавшей девушкой, также имело полное право на существование. Паршивая ситуация.

К счастью, следить за ребенком пришлось относительно недолго. Буквально через некоторое время в подвал дома спустился другой страж, Хальф, и с серьезным лицом объявил, что девушки в деревне уже не было. Сколько бы домов не было осмотрено и опрошено, беглянки и след простыл. Некоторые люди даже пошли прочесывать окрестности джунглей. Генерал вновь бросил косой взгляд на Имара, вспоминая его слова, и устало потер глаза - этот мелкий точно сейчас злорадно смеется в своих мыслях над их "беспомощностью". Дела принимают скверный оборот.

- Дэвис уже обо всем знает, - с толикой горечи произнес Хальф - инквизитор явно не был в восторге от такой новости. - Если мы ее упустим, то проторчим здесь целую вечность, поэтому лучше не терять время попусту. Думаю, придется рассредоточить наши силы, но кто его знает, как инквизитор решит. В общем, возьми с собой этого мелкого и пошли до него. Обсудим следующий шаг.

- Ничего, что этот будет? - Алан кивком указал на Имара.

- Выбора нет, ему придется тоже идти - без надзора никак, да и нам сейчас без лишних рук будет тяжко, - Хальф недовольно поджал губы и, хмыкнув, направился в сторону выхода.

Действительно, выбора не было. Алан, положив одну руку на меч, наклонился и отвязал мальца от балки, после чего потянул цепь на себя, призывая подняться на ноги. Грубо, резко. Несмотря на то, что возможный убийца был ребенком, он не собирался церемониться с ним - раз осмелился пойти против короны, то никакой пощады или даже жалости ждать не стоило.

- Идешь впереди, - рявкнул блондин, все еще не спуская ведущей руки с рукояти меча, и пошел вслед за стражем, что ждал возле лестницы, ведущей наружу.

Стоило только Алану покинуть подвал, от сырого запаха которого уже начинало выворачивать наизнанку, как свежий воздух буквально вскружил ему голову - молодой генерал тотчас вдохнул его полной грудью, чувствуя, как постепенно проясняются его мысли. Он прищурился, глаза пытались привыкнуть к яркому солнечному свету. Оказывается, небесное светило уже давно возвышалось над всем миром. Сколько же времени они здесь пробыли без единой зацепки?

Только вот яркое солнце, приятно согревающее макушки, было практически единственной вещью, которое "находилось" в Папоротниковке: и без того тихое, непримечательное место буквально полностью вымерло - улицы пустовали, лишь редкие оборванные украшения напоминали о том, что здесь некогда кипела жизнь. Боялись ли люди покидать свои дома? Возможно, не каждый день преступник умудряется сбежать, расплавив железные прутья камеры.

Алан бросил косой взгляд на Имара, что покорно шел впереди его, и сильнее сжал в руках цепь. Несмотря на то, что малец покорно шел впереди и даже не острил и не язвил, ослаблять свое внимание генерал не собирался. Он смог заметить хитрый огонек в его глазах, что лишь на мгновение сверкнул, когда они поднимались по лестнице. Он с прищуром следил за каждым движением малолетнего наемника, лишь изредка поглядывая на впереди идущего Хальфа.

Однако беда никогда не приходит одна. Противный поросячий визг разрезал воцарившуюся в деревне тишину, и буквально через мгновение из-за угла покосившегося дома выбежало стадо огромных свиней, на толстых шкурах которых красовались засохшие ошметки грязи. Они, сотрясая землю своим весом и оглушая всех тяжелым топотом копыт, ополоумевши неслись прямо на стражей и их заключенного. А сзади них несся испуганный ребенок, который не знал, что делать со сбежавшим зверинцем.

Секундное замешательство могло стоить жизни, но именно оно - всего лишь жалкая секунда! - позволила Имару резко дернуться вперед и, вырвав из рук цепь, оказаться по ту сторону верещащего розового потока. Алан и Хальф лишь успели отпрыгнуть в сторону, а связанный малец уже сверкал пятками, завернув за угол соседнего здания. Парень почувствовал, как начинает полыхать гореть его лицо от нарастающей злости. Кто бы мог подумать, что этого проходимца, мелкого убийцу, спасут... свиньи!

- Черт! - сквозь зубы прошипел Алан и мгновенно рванул за ним, пытаясь оббежать истерично верещащее стадо.

Хальф тотчас бросился вслед за генералом, но бежать было не просто тяжело, а практически невозможно - ноги увязали в грязи деревенских разбитых дорог, скользили. Словно сама природа играла против них! Однако упустить Имара было нельзя, если последний возможный убийца скроется из виду - о, богиня, помилуй! - с помощью свиней, то его поднимут на смех. Нелепость и абсурдность ситуации въестся в его репутацию несмываемым черным пятном, которое со временем будет лишь разрастаться, пока полностью не поглотит его как безупречного стража. Генерал, поднеся пальцы ко рту, пронзительно засвистел, и где-то вдалеке, возле густых деревьев, раздался знакомый рык - серебряная виверна мгновенно взмыла в воздух и направилась в сторону своего хозяина. Однако тот, махнув рукой - приказ остановится, - отчетливо прокричал Жемчужине: «Поймать мальчишку!»

Драконица, застыв в воздухе, слегка склонила голову в удивлении, но тут же краем глаза заметила темный силуэт, что бежал по направлению к лесу. Глухо прорычав, Жемчужина стремглав кинулась в сторону Имара и тотчас нависла над ним огромной тенью. Она вытянула когтистые лапы так, как делают это хищные птицы при охоте, и, резко рванув вниз, прижала одной мальчишку к сырой земле. С тихим шелестом сложив крылья, виверна наклонилась к беглецу и, обнюхав, фыркнула - было сказано только поймать. Услышав позади себя тяжелые шаги и почувствовав знакомый запах, Жемчуг обернулась - Алан и Хальф уже подбегали к ней.

Жемчужина была очень послушной девочкой. Алан с самого детства ее тренировал, приучал к различным командам, вкладывая в ее обучение очень много сил и времени, словно нянчился с собственным ребенком. Некоторые стражи не понимали его, смотрели на все это с глупой усмешкой и из раза в раз говорили ему, что это всего лишь дракон, у него лишь одна функция – возить на своей спине всадников, как у лошадей, и все. Однако он был категорически не согласен с этим мнением.

Время шло, и его серебряная виверна превратилась в незаменимого помощника, на которого генерал королевской стражи мог положиться в любую минуту. Если кому-то приходилось преследовать цель на своих двух, то его Жемчуг могла настигнуть его в считаные секунды и обездвижить, пока не придет хозяин. О, эти прекрасные результаты тренировок… Они позволили ему в открытую самодовольно ухмыляться всем, кто твердил о бесполезности его занятия – было видно, как черная зависть пожирает их с потрохами.

Так и сейчас драконица послушно выполняла приказы Алана. Она держала мальчишку крепко, не давая ему и малейшего шанса на побег. Слегка сжимая когтистые лапы на его спине, виверна наклонила голову вбок и приблизилась, когда беглец неожиданно с ней заговорил. Она еще раз с неким интересом обнюхала его и в завершение довольно фыркнула, сдув волосы на голове мальчонки в разные стороны. А потом… ребенок резко заплакал, и Жемчужина от удивления дернулась назад, приподняв крылья, но все же не слезла с него – приказ.

В это время к ней подбежали запыхавшиеся Алан и Хальф, и драконица довольно зарычала, махнув гибким хвостом. Уверенность и злость, исказившая лица стражей, словно ветром сдуло, как только до их ушей донесся чей-то сильный плач. Мужчины молча переглянулись, словно не понимая происходящего. Это ревет этот малец, да? Тот, что все время огрызался и дерзил, сейчас захлебывается собственными словами? Это что, шутка? Подойдя к мальчишке, Алан похлопал Жемчужину по шее и, согнав своего дракона с потенциального преступника, резко схватил его за руку и грубо поставил на ноги.

- Ты еще поплатишься за это, щенок, - прошипел от злости Алан, но, увидев красное зареванное лицо Имара, замер на месте. Хальф был тоже растерян.

Слезы градом лились из глаз мальчишки, который с ужасом и непониманием смотрел на стражей, а те в свою очередь пытались осознать и понять происходящее. Алан нервно усмехнулся, толкнул его в спину и рявкнул: «Иди вперед!» Хальф же молча шел рядом, периодически поглядывая на мальчонку, решившего блеснуть своими актерскими навыками, а становиться нянькой для малого не было ни желания, ни времени – их уже и так весьма долгое время ждал Дэвис, а они не приблизились к нему ни на дюйм.

Неожиданно Алан свистнул, и Жемчужина, забавно переваливаясь из стороны в сторону, довольно пошла за своим хозяином. Заметив на себе удивленный взгляд другого всадника, генерал спокойно произнес, что лучше пусть они будут рядом, мало ли что. Блондин считал, что лучше держать своих питомцев рядом, потому что вокруг действительно творилось невесть что.

Оставив драконов возле здания, в которым граф провел свою последнюю ночь, стражи послушно поднялись по скрипучей лестнице и оказались в просторном помещении. Воздух здесь хоть и был сперт, но в отличие от гнилых подвалов дышалось гораздо свободнее, несмотря на легкие нотки крови, чей запах успел въестся в дерево. Алан заметил, что у инквизиторов, осматривающих покоя графа, не было настроения: хмурые лица и тяжелые безэмоциональные взгляды, устремленные куда-то в угол, не располагали к приятному разговору. Он поджал губы.

- Дэвис, мы привели мальчишку, как Вы и просили, - спокойно и громко произнес блондин, заталкивая Имара внутрь помещения, а сам же встал позади, блокируя мальчонке возможный выход.

Несмотря на то, что Алан пробыл в этой деревушке всего лишь четверть суток, но успел полностью осознать, что жизнь в деревне – тот еще мрак. Здание, в котором находился страж, считалось в Папоротниковке одним из лучшим, но по своему состоянию и роскоши оно могло лишь потягаться со старыми развалинами, что гнили на окраинах Тор-Шолле: потемневшее и разбухшее от сырости дерево, потрескавшиеся оконные рамы, скрип деревянных половиц, прогибающихся под каждым шагом... Это если не учитывать грузное мертвое тело, диковинным трофеем лежащее посреди душной комнаты.

Мальчишка неожиданно резко дернулся, попятился назад, при этом наступив генералу на ногу – Алан, положив руку на плечо Имара и крепко сжав его, грубо толкнул вперед, ближе к инквизиторам. Он почувствовал, как его затрясло, а потом, задав столь глупый вопрос, упал на колени и громко заревел. Снова. Блондин поймал на себе растерянный взгляд драконьего всадника и едва заметно помотал головой из стороны в сторону – тоже не понимал, что сейчас происходит.
Инквизиторы, что склонились над трупом графа, лишь вопросительными взглядами окинули мальчишку, но не сказали ни слова. На их каменных лицах не дрогнул ни единый мускул.

- Да, он мертв, - безэмоционально произнес Дэвис, уверенно приближаясь к мальчишке. – Перерезали горло, рана глубокая – приложили немало силы. Не было даже возможности спасти его, - страж опустился на одно колено перед Имаром и хищным взглядом – с легким прищуром – впился в покрасневшее от слез лицо. – Ты – головорез, позарившийся на человеческую жизнь. Твои следы отпечатались на деревянном полу, а этот кинжал, - мужчина вытащил из-за пояса небольшой железный клинок, обагренный засохшей кровью, и взмахнул им перед носом ребенка, - забрали у тебя, как и палец графа, - Дэвис неожиданно замолчал, и резко образовавшаяся тишина начала неприятно давить на слух. – Ты поздно вспомнил о том, что являешься ребенком, - он презрительно хмыкнул и, поднявшись на ноги, направился в сторону мертвого тела, где стоял его помощник.

- Сэр, Вы уверены, что этот мальчишка виновен? – осторожно, почти шепотом поинтересовался юноша, когда инквизитор оказался вблизи него.

- Да.

Алан решил промолчать о тех кровавых пятнах на сцене, что вели к небольшой речушке. Сейчас все было против этого мальца, все улики и доказательства, а, значит, вполне вероятно, что и те следы принадлежали ему – пытался сбежать от разгневанных и перепуганных до смерти жителей деревни. Если таково решение инквизитора, то…

Сбитое тяжёлое дыхание и неугомонный топот, внезапно раздавшийся этажом ниже, заставил всех насторожиться. Он приближался. В комнату, где сейчас находились только стражи и мальчишка-убийца, влетел какой-то взмыленный мужичок небольшого роста: его грязная рубаха оказалась полностью пропитана потом, а низ штанов – вместе с протертой обувью – едва ли не по колено испачкан в грязи. Он, опершись о стену, отчаянно пытался отдышаться, а потом хрипло произнес:

- Там… там… труп!

***

Следующей жертвой призрачного убийцы оказался молодой парень, единственный – и любимый – сын местного пастуха. Он активно помогал относить различные яства графу, а также подготавливал праздничный стол. В итоге его хладное тело с перерезанным горлом нашли в старом свинарнике, оно было утоплено в навозе и грязи, лишь относительно пестрая одежда выдавала то, что здесь что-то, а точнее кто-то лежит.

Он был свидетелем того, как знатный мужчина отправился на тот свет.

Сомнений ни у кого не осталось, что убийца все еще был здесь, он прятался среди домов и подвалов, дышал со всеми одним и тем же воздухом и ходил за ними попятам. А Имару… просто не повезло. Только вот такая ситуация никому не нравилось.

Связанный и зареванный Имар был оставлен в компании двух драконов, серебряной виверны, что удивленно обнюхивала мальчишку и как-то странно рычала, и земляного дракоса, который в отличие от своей крылатой «сестры» на ребенка почти не обращал внимания – следил за Хальфом, что вместе со всеми осматривает свинарник на возможное наличие других улик. Взмахнув хвостом, Жемчужина носом ткнулась в грудь испуганного мальчишки.

«Ты что творишь?..» - Алан удивленно вскинул брови. Впервые в жизни он видел, как его драконица, с опаской смотрящая на незнакомых людей, добровольно к ним лезла, обнюхивала и… даже дотрагивалась до них. Однако переживать за состояние виверны было глупой затеей – Имар связан, он ничего не смог бы ей сделать даже при большом желании.

- Сэр, - дождавшись, когда Дэвис выйдет из свинарника, блондин тотчас направился к нему, - еще вчера ночью, когда мы только прибыли в эту деревню, я заметил на ее окраине недостроенную сцену. На ее досках были кровавые пятна, что вели до реки. Они были небольшими, но я едва смог их разглядеть – возможно, кто-то пытался их смыть.

Инквизитор нахмурился, но ничего не ответил. Мужчина лишь кивнул и направился куда-то по своим делам, оставив других стражей возле свинарника. Генерал молча проводил его взглядом и, когда его силуэт скрылся в каком-то покосившемся доме, пошел к Имару.

- Эдолина на твоей стороне, - презрительно хмыкнул он, нежно опустив руку на шею Жемчужины – драконица мгновенно прикрыла глаза и издала сдавленный довольный рык. – Однако даже не надейся, что сможешь покинуть деревню прямо сейчас, Имар. Попробуешь еще раз так рвануть – я тебя на лоскуты порежу.

Поведение Жемчужины было очень странным, и Алан, изогнув бровь в чрезмерном удивлении, наблюдал за своей любимицей. Та, что боялась добровольно приближаться к незнакомцам, теперь сама тянулась к мальчишке - тем более убийце! - и ласково ворковала возле него, как заботливая курица-наседка: она обнюхивала его с головы до ног, тихо порыкивая и легонько подергивая хвостом, иногда даже носом прикасалась к спине Имара. Это не то что бы даже удивляло, а поражало - парень никогда не видел, чтобы его Жемчуг охотно тянулась к детям. Впрочем, он с ними никогда и не пересекался.

Неожиданно Имар заговорил, и в его тихой, подрагивающей речи не чувствовалось ни капли прежней самоуверенности, что еще мгновение назад сквозила из каждого слова. Связанный мальчишка смотрел на генерала королевской стражи со страхом, а в испуганном взгляде читалось абсолютное подчинение. Это не могло не радовать, потому что еще одну погоню за мелким сорванцом по развезенной весенними водами дороге Алан бы не выдержал. Парень окинул надменным взглядом ребенка и едва подошел к Жемчужине, чтобы поправить слегка завалившееся на бок седло - чертовы подпруги, нужно было давно все заменить, - как малец решил осыпать его внезапными вопросами. Дети...

- Нет, - сухо и резко ответил Алан, затягивая ремень седла потуже, - здесь только один дракон принадлежит мне. Богат ровно настолько, насколько богаты и другие стражи. А тот...

Парень на мгновение запнулся, вцепившись в драконье седло, бросил краткий, серьезный взгляд на Имара. А стоит ли вообще этому мелкому что-либо рассказывать?

- Тот был сыном пастуха, помогал в проведении праздника. Видимо, увидел то, что не нужно было, и оказался на том свете, - безэмоционально произнес Алан и легонько похлопал Жемчужину по спине, ободряя свою любимицу.

И снова Имар запел старую песнь о том, что он никого не убивал. Эти слова раздражали, но не это выводило из себя, а то, что мелкий наемник, оборвавший ни одну нить жизни, прав - он действительно был невиновен. Убийца, что безжалостно прикончил графа, все еще находился среди них, прятался в одном из обветшалых домов и внимательно, как затаившийся в засаде хищник, наблюдал за действиями людей в доспехах, чтобы в подходящий момент улизнуть от их мечей. От этих мыслей блондин свел брови вместе, нахмурился и недовольно цокнул.

- Алан, - его внезапно окликнул грубый мужской голос, и генерал обернулся - к нему навстречу шел Хальф, чье лицо было искривлено гримасой сильного недовольства, - я только что от Дэвиса, он приказал обойти каждый дом, внимательно все изучить и каждого опросить. Мы нашли в свинарнике оборванный лоскуток одежды зеленого цвета. Он, вероятно, принадлежал убийце, а вот следов там никаких нет - перепуганные свиньи все затоптали, - мужчина поджал губы и посмотрел куда вниз под ноги, затем поднял свой серьезный взгляд на генерала. - И да, инквизитор приказал освободить мальчишку.

Это явно было лишним.

- Освободить? - переспросил в неверии блондин, словно его сейчас пытались разыграть, как наивного малолетнего ребенка, но выражение лица Хальфа не изменилось - оно было таким же суровым и серьезным. - Он наемник, - последнее слово Алан произнес с особым пренебрежением и некой брезгливостью, скомкал и выплюнул его в лицо стражу, но тот никак не отреагировал.

- Однако сейчас он не нужный нам убийца, - спокойно произнес он. - Если будем акцентировать свое внимание на нем, то упустим основную цель, а, может, даже станем ею по неосторожности, - страж тяжело выдохнул и устало потер переносицу. - Мне отдали приказ вернуться в Тор-Шолле и взять на подмогу еще нескольких людей, поэтому допрос жителей остается на тебя и того... ну, этого нашего молодого инквизитора в очках, забыл, как его звать. В общем, могу лишь пожелать удачи, - Хальф кивнул - Алан молча повторил этот жест вслед за ним, - взял за поводья земляного дракоса, после чего ловко взобрался в седло и, пятками ударив по брюху дракона, взмыл на своем чешуйчатом в воздух, оглушив рядом стоящих Алана и Имара громким хлопком крыльев.

Ситуация, что постепенно складывалась в Папоротниковке, приносила все больше и больше проблем, от которых хотелось реветь разъяренным драконом в пустоту. Алан вновь взглянул на мальчишку и, прошипев несколько нелестных слов, вытащил меч из ножен. Острое лезвие сверкнуло под яркими лучами солнца и мгновенно, практически незаметно, разрезало грубую веревку, что еще секундой назад болезненно впивалась в детские запястья. Приказ - есть приказ. Оружие вновь исчезло в ножнах, а сам парень молча развернулся и направился в сторону ближайшего дома, сжимая руки в кулаки.

«Освобожденный» мальчишка оказался странным: он не заливался крокодильими слезами, как в прошлый раз, не стал задавать глупые, бессмысленные вопросы и не стал исходить на яд – он, сжавшись, словно маленький котенок, испуганно озирался по сторонам и вздрагивал от каждого шороха. Только иногда посматривал с неприкрытым любопытством на Жемчужину, оставшейся рядом с ним, и протягивал руку в ее сторону, но мгновенно одергивал – все же боялся. Алан недовольно хмыкнул. Он не понимал, почему его драконица, с опаской и недоверием смотрящая на других людей, сама – по собственному желанию! – тянулась к этому мелкому наемнику.

Самое ближнее здание было построено, вероятно, очень давно: толстые бревна почернели и кое-где потрескались, а сам дом заметно покосился. Оказавшись возле двери – она плотно не закрывалась, оставались огромные зазоры, – страж занес руку и постучался. За стенами послышались тихие, приближающиеся шаги, а затем раздался щелчок – дверь открылась.

Перед Аланом стояла пожилая женщина в старом, потрепанном платье, на подоле которого было множество черных пятен и заплаток. Она удивленно посмотрела на стража и отшатнулась, глаза испуганно округлились. Женщина в следующую секунду попробовала резко захлопнуть дверь, но блондин успел подставить ногу в проем. Тяжелая дверь сильно ударила по сапогу, и страж, ухватившись за торец, широко раскрыл дверь.

- Прошу, не волнуйтесь, мне нужно лишь задать Вам пару вопросов, - сдавливая шею разрастающегося гнева, произнес блондин и сделал шаг внутрь. - Позволите зайти? - Ответом послужил краткий, сдержанный кивок.

Внутри дома было пусто и темно – ставни были закрыты. Стоило только шагнуть в густой мрак, как в нос ударил противный запах сырости, плесени. Когда глаза более-менее привыкли к темным краскам, Алан отметил про себя, что внутри не было ничего, кроме пары скамеек, камина, потрепанного стеллажа и двух стульев. Это была очень бедная деревня. Безумно. Лицо парня искривилось в брезгливом оскале. Вопрос напрашивается сам собой: что все же здесь забыл сам граф?

Однако не успел Алан и задать первый вопрос испуганной женщине, что стояла в стороне и нервно теребила подол своего платья, как с улицы начались доноситься чьи-то крики. А затем голоса, множество разных голосов, высоких и низких, сливающихся друг с другом, полностью захлестнули Папоротниковку. «Что за чертовщина там происходит?» - подумал он, приоткрывая входную дверь.

Гомон, раздирающий уши, тотчас охватил его, вынуждая стража поморщиться и прищуриться от резкого солнечного света. На улице, неподалеку от самого основного здания, начала собираться любопытная толпа. Она удивленно гудела, и этот гул становился лишь сильнее с каждой секундой. Алан поджал губы, извинился перед потревоженной женщиной кратким кивком и направился в сторону большого скопления местных жителей.

Мужчина эльф, кривя свое лицо от боли, что-то испуганно вещал о той девчонке, которая каким-то чудом умудрилась сбежать из заключения. Алан затесался среди деревенских жителей, практически слился с ними, не пропуская мимо ушей ни одной фразы этого длинноухого. Слегка приподнял голову в попытке разглядеть этого крикуна. Убийца... Блондин прищурился, впиваясь в эльфа брезгливым взглядом. Он, брызжа слюной и активно размахивая руками, истерично вопил и хватался за бок – одежда на нем была пропитана чем-то алым, – постоянно говорил о каких-то трупах и телах, что сбрасывала эта сумасшедшая девица с утеса. Ушастый запинался, задыхался, но все равно продолжал твердить одно и то же. Алан незаметно покинул толпу, захлебывающуюся радостными, сердитыми и сожалеющими восклицаниями, и уверенно направился в сторону Жемчужины. Ждать приказа от инквизиторов слишком долго, а если та девчонка, что смогла расплавить каким-то образом свою «клетку», действительно причастна к смерти графа, то нужно поймать ее.

Немедленно.

Серебреная виверна, что трепала волосы Имара своим носом, отвлеклась на приближающие шаги и тихо зарычала, завидев своего хозяина. Она выпрямилась, махнула хвостом и сделала небольшой, но неуклюжий шаг в сторону стража. Генерал легко похлопал драконицу по шее, схватился за седло и, встретившись взглядом с мальчишкой, взглянул на него разъяренным волком:
- Попробуешь что-нибудь учудить, и я в следующий раз щадить тебя не стану, - глухо прорычал парень, забираясь на Жемчужину.

Перехватив покрепче поводья, вставив ноги в стремена, страж, слегка наклонившись к серебряной виверне, произнес одну команду: «Вверх!» Драконица выпрямилась, махнула длинным хвостом. Ее мощные задние лапы оттолкнулись от холодной земли, следом раздался оглушающий хлопок крыльев, поднимающий в воздух вихрь пыли, старой травы и листьев, и Жемчужина, с глухим рычанием, взмыла вверх. От этих внезапных и неожиданных звуков замолчала возбужденная толпа – обернулась, провожая удивленным взглядом растворяющегося в небесной лазури всадника.

Утес. Трупы и утес. Эти слова, подобно чернилам на белой бумаге, въелись в мысли генерала королевской стражи и не выходили у него из головы. Парень нахмурился, поджал губы – не верил, точнее, не хотел верить в то, что вся эта запутанная, как клуб нитей, история с убийством графа и магическим исчезновением из кладовой, разрешится так просто. Это подсказывала ему то ли интуиция, вытаскивающая парня из самых разных бед, то ли богатый опыт, накопленный во время службы. Он взмахнул поводьями, приказывая Жемчужине набрать скорость.

Вскоре начали отчетливее прорисовываться очертания того самого утеса – он был единственным, что находился близ Папортниковки, – чья верхушка оказалась усеяна пышными елями. Однако с каждым взмахом крыльев его виверны сквозь полотно, сотканного из свиста ветра, тяжелого сопения и сдавленного рычания, до парня долетали… неразборчивые обрывки фраз? Он мотнул головой – на мгновение все стихло. «Показалось?» - не успел подумать он, как тотчас раздался чей-то истеричный крик.

- Жемчуг, быстрее! – приказал генерал, перехватывая поводья удобнее и крепче; серебряная виверна, издав утробное рычание, рванула вперед, рассекая крыльями-парусами невидимые потоки ветра.

Каждая секунда была ценнее ограненного алмаза. Алан готов был встретиться лицом к лицу с тем самым убийцей, что перерезал нить жизни графа, и перекинул поводья в левую руку, а правой потянулся к мечу, что был прикреплен к поясу. В нос ударила тошнотворная гниль, вынудившая скривить в отвращении лицо, но стоило его любимице воспарить над тем самым утесом, как весь серьезный настрой разбился на множество осколков, оставив лишь послевкусие непонимания, удивления и… растерянности: девушка, какая-то девушка, чудесным образом запутавшись меж веток и корней могучих деревьев, что пауками ползли вверх по отвесному склону, отчаянно дергала ногами, в то время как ее голова свисала вниз. Она… была вверх тормашками, а ее изодранное грязное платье игриво оголяло исподнее.

От увиденного страж опешил. Он вскинул бровь, пару раз моргнул, словно перед ним возникла иллюзия, которая вот-вот должна изойти рябью и раствориться, но вот только эта иллюзия выглядела слишком… живой, реальной. Зависнув в воздухе на долю секунды, Алан опомнился, резко скомандовал Жемчугу схватить незнакомку и опустить ее вниз.

Сказано – сделано. Прорычав, виверна подлетела к паутине ветвей и корней, когтистыми лапами схватив туловище девушки, и, фыркая, мотая головой от противных запахов, начала неохотно спускаться вниз. Противная вонь начала усиливаться, и страж, пытаясь побороть рвотные позывы, прикрыл лицо рукой. Глаза начинало невыносимо щипать, заставляя щуриться. Бросив незнакомую особу на землю, виверна опустилась рядом с ней следом, шумно сложив крылья и залившись громким чиханием.

Лязг стальных доспехов лезвием бритвы скользнул по ушам – страж спешился, не убирая руки от лица. «Жемчуг, охраняй ее», - сквозь пальцы буркнул Алан, осматриваясь по сторонам; драконица с серебряной чешуей снова чихнула и когтистой лапой пригвоздила девушку к земле, лишив ту последнего шанса к побегу. Очередному побегу.

Вокруг стояла просто адская вонь, от которой выворачивало наизнанку. Сознание медленно ускользало, однако Алан все еще держался на ногах, медленно пробираясь к густым кустам, возле которых витали черные гудящие тучи, состоящие из миллиона помойных мух. Осторожный шаг, и стая насекомых, потревоженная незваным гостем, загудела, разлетаясь по сторонам. Еще один шаг – Алан осторожно отодвинул рукой колючие ветви, усыпанные широкими листами, что единым зеленым покрывалом прятали от солнечных лучей… десятки гниющих трупов.

К горлу тотчас подступила жгучая тошнота, подтолкнувшая генерала королевской стражи убрать руку, отступить назад и быстрым шагом направиться к морщившейся от вони Жемчужине. Хотелось сделать глоток свежего воздуха, безумно хотелось, и эта «жажда» начинала постепенно сводить с ума. Парень, оказавшись около виверны, отвернулся, прикрыл на несколько секунд глаза, собираясь с мыслями, и только потом взглянул на прикованную к земле ту самую беглянку, спалившую самодельную тюремную камеру.

- Именем королевской стражи Вы обвиняетесь в убийстве графа и побеге от правосудия.